Когда они пришли
Шрифт:
"Сорока", бывшее здание Областной Думы...
– Надо будет заехать, - сказал я, - интересно, почему бывшее?
Дальше диктор военным голосом зачитывал памятку для выживания.
Уязвимыми местами живого мертвеца являются колени и голова. Для уничтожения противника необходимо повредить мозг... Нельзя давать себя укусить. Держатся подальше от уже укушенных и уже обращенных. Зомби ориентируются на звук. На близких расстояниях могут чувствовать и дыхание человека. Возьмите в машину еду, воду и теплые вещи, если уходите из города. Если нет возможности
– Смотри-ка, военные что-то делают, а говорил "засядут у себя в частях, засядут", -
передразнил меня Артем, - может, все еще и наладится...
– Армейцы протянут без гражданских ровно до тех пор, пока будут поступать коммунальные услуги, - спокойно я ответил, - это скорее эвакуация, а не исправление ситуации. И знаешь, я так думаю, что положение у них не ахти какое отличное, раз они начали набор добровольцев.
– Так куда двинем, на Свободу, или к Думе?
– спросил Артем.
– На Свободу, это пока важнее...
Я посмотрел на улицу, как раз площадь Ленина... Снова... Только теперь живых на улице почти нет... Да и мертвых маловато. В основном тела...
Некоторые просто в клочья разорваны... Через всю площадь идет загорождение из брошенных машин, высотой в полтора человеческих роста.
Внизу стоит несколько бульдозеров, наверное, с их помощью преграду и навалили. Наверху тонкая цепочка людей с автоматами. И два БТРа перед такой нехитрой преградой. А у Торговых Рядов еще и один БМП-3 стоит.
Есть небольшой проезд, но там целая очередь из машин. Их досматривают, а потом пропускают. У нас на глазах две машины не пропустили. Одна тут же развернулась и поехала назад. А вот вторую вообще отогнали и расстреляли из автоматов.
– С чего это они так? – тихо спросил Артем, притормаживая на тротуаре, напуганный этой картиной.
– Не знаю, - пожал я плечами, испуганный не меньше, - может, там покусанные были.
В то же время всех мертвяков, подходящих слишком близко, отстреливают.
Хотя шум и свежее мясо манят к себе все новых зомби, они и лезут все чаще. Пока не по силам им будет снести эти укрепления, но что там начнется, если сюда толпа так в пару тысяч штук подойдет. По одному, по двое их еще даже близко не пускают, только такая толпа влезет, они и пикнуть не смогут. Только если у них за стеной нет пары сотен стрелков.
Так, с улицы, я не мог заметить на сваленных в стену машинах более чем десять стрелков.
– Туда? – снова спросил Артем.
– Нет, давай направо, через рынок, - чуть подумав, сказал я.
– Миш, посмотри, - ткнула пальцем Светка.
– Что такое?
На фонарном столбе
– За что его так? – спросила она, с нескрываемым ужасом спросила она, держа меня за плечо. Ее пугало, как я с удивлением понял, не то, что там висит труп, а то, что его убили люди. Живые люди убили другого человека, да и прямо в центре города. Вот этого она принять не могла.
– За шею... – спокойно сказал я, - сейчас не до возни с преступниками...
А так другие подумают. И, знаешь, такой способ гораздо эффективнее, чем возится с ними, перевоспитывать, в тюрьмы сажать…
Артем закончил разворот машины и нас немного тряхнуло. Он высунулся в окно и заорал на водителя той машины, что нас толкнула. А мне показалось, что под колесо что-то попало. Оказывается, ошибся.
Света, казалось, даже не заметила этого.
– Миш, да ты просто маньяк! – возмущенным голосом сказала она, - Они ведь тоже люди, а не зомби!
– Ты про что? А, про этого висельника… Так, извини, они себя не как люди ведут. Ведь не бабушку через дорогу перевел, раз на груди у него написано, что убийца. А если он и сейчас не отказался от своих занятий, то он в четыре раза опаснее любых мертвецов. И их как бешеных собак надо отстреливать, любого такого урода…
Светка посмотрела на меня неверящими глазами. К сожалению, она была одним из тех людей, кто думал, что демократия на самом деле существует и является лучшим выходом для любого народа. И все эти громоздкие, неповоротливые и самовлюбленные структуры, существовавшие ради собственного существования, должны функционировать при катаклизме любого масштаба.
Возле поворота в сторону от площади Ленина, стоял указатель "Опасная зона". Неприятно, конечно, но что делать, ведь другой путь, через площадь, займет несколько часов, не стоять же нам в очереди, пока пропустят. Но на всякий случай велел всем держать стволы наготове. Так...
План такой: в случае чего все невооруженные ложатся на пол, прикрыв головы руками, а мы передвигаемся по салону и отстреливаемся... Тут я впервые подумал, о том, сколько же время. Ведь небо уже розовое, словно вечер начинается.
– А сколько времени?
– неожиданно спросил я вслух, вставая со своего места.
– Примерно без двадцати семь, - ответил Артем, - а что?
– Да почти ничего... За исключением той вещи, что чуть больше, чем за трое суток город встал с ног на голову. Всего за семьдесят часов весь превратился из сообщества людей в какой-то спятивший могильник...
– Надо будет подумать, где ночевать, - сказала Света, садясь на ближайшее к кабине сидение.
Я кивнул головой, соглашаясь с этим доводом. Хотя лично я рассчитывал, что заночевать мы сможем у нее в квартире, потому что больше никуда не успеваем до темноты. А ездить сейчас в темноте на простом автобусе было чистым безумием, не имеющего ничего общего со здравым смыслом.