Когда осенние печали. Часть 2
Шрифт:
«До развода дети будут жить со мной. И не вздумай их никуда заманивать. Я всё равно найду, а вот ты больше не увидишь их никогда», – его небольшие глаза смотрели жёстко, так, что у Тани не оставалось сомнений – выбора у неё нет. Она совершенно одинока в этой ситуации. Виталий, конечно, поддерживает её, но… у него свои заботы, и он почему-то твёрдо уверен, что пока нужно идти на условия, которые поставил Олег. Главное – отсудить детей при разводе, а пока не стоит дразнить зверя… Тем более, Олег прав в одном: в родном доме детям пока намного лучше. У них своя, шикарно обставленная комната, целых два компьютера, всевозможные
Конечно, потом они с Виталием всё это купят сами для мальчишек, главное – найти очень хорошего адвоката, способного утереть нос самому Олегу Дзюбе. А пока Таня может видеться с сыновьями в своём бывшем доме – Олег оставляет ей такую возможность до развода.
***
Вступление в новую должность заместителя генерального директора «Агропродторга» пришлось на самый новый, 1999 год. Все предыдущие недели планы держались в тайне – это было условие, поставленное Изабеллой. Иногда Виталию казалось, что Лозинская играет с ним, как с котёнком – заполучив его акции, она оставила его на должности директора завода, но как будто забыла о своём обещании. Она каждый день связывалась с Мясниковым, присылала своих юристов для переоформления документов, отменяла предписания, росчерком пера улаживала проблемы, созданные ранее с её же помощью. Изабелла Юрьевна вела себя по-хозяйски, требовала отчёта о деятельности «приобретённого» ею предприятия, и Виталий впервые за много лет чувствовал себя, как мальчик на побегушках.
Мысленно он уже несколько раз пожалел о принятом им решении… Получалось, что он ошибся?.. Он больше – не акционер своего предприятия, не хозяин, а вот Олег, напротив, так и остался «при делах» - его пятьдесят процентов акций до сих пор при нём…
Почему же Лозинская не спешит забрать и этот лакомый кусок?.. Этот вопрос не давал покоя Мясникову, однако, делать было нечего – он с прежней старательностью исполнял обязанности руководителя, пока в последних числах декабря она не пригласила его в свой офис.
Разговор Изабелла начала, как обычно, без обиняков.
«Ну, что, готов?» - поздоровавшись, она кивнула ему головой на стул напротив.
«К чему?»
«Так… - она слегка склонила голову и чуть нахмурилась, - Вот только без прелюдий. Или ты опять скажешь, что решил, что я пошутила?»
«Понял… - он, действительно, понял, что с ней нужно быть предельно искренним – неискренности Изабелла не прощала никому. – Готов».
«Вот так и впредь, - она удовлетворённо кивнула. – Я спрашиваю – ты отвечаешь. Но не вопросом на вопрос».
«Я понял».
Приказ о своём назначении он разглядывал недолго – Лозинская буквально вырвала его из рук и швырнула на стол.
«Да хватит уже… Ты не девушка, а это не свидетельство о браке, чтобы его так разглядывать. На четырнадцать я назначила совещание, на нём представлю тебя, как заместителя, будь готов».
«А ничего, что я больше не акционер?»
«Мальчик… - чуть улыбнувшись, Изабелла прищурила свой стальной взгляд, - Здесь только я решаю, кто чего достоин… Ты – наёмный руководитель. У тебя будет огромная зарплата. А твои акции… Ну, считай, что они у меня на хранении. Будешь себя хорошо вести – верну тебе часть… Может быть…»
«А как с акциями Дзюбы?..» - Виталий тоже в ответ слегка прищурился.
«О,
«Не знаю… - Мясников усмехнулся, - В отличие от меня, у него теперь нет мотивации. Завод работает на полную мощность, с кредитами мы рассчитались, оборудование закуплено… Зачем ему продавать свои акции, если он, как и раньше, полноправный хозяин половины всей прибыли?»
«А вот это пока не твоё дело…»
…В этот вечер он снова оказался в доме Изабеллы – сначала за столом, накрытым по случаю его назначения, затем, как следствие – в кровати…
Лозинская вела себя с ним запросто, не акцентируя внимания на особенностях их отношений, ни о чём не спрашивая и ни к чему открыто не принуждая. Казалось, что обязанности любовника безоговорочно входят в перечень обязанностей её заместителя.
В этот раз Виталий выпил немного, но в постель пошёл добровольно, как только уловил в настроении женщины романтические нотки. Высшего пилотажа Изабелла не показывала, напротив, давала понять, что намерена получать наслаждение сама, независимо от желаний партнёра. Впрочем, Виталий уже не удивлялся – весь стиль жизни этой женщины указывал на то, что она привыкла к подчинению во всех сферах, в том числе и в интимной…
Домой в ту ночь Мясников не попал, и поэтому на следующий день лихорадочно придумывал, что соврать Татьяне, которая прождала его до самого утра, так и не дозвонившись – он нарочно отключил сотовый телефон.
«Господи!.. – увидев его после работы, Таня буквально рухнула в его объятия, - Живой!.. Я думала, он тебя убил!..»
Ему едва удалось её успокоить – Таня и без его исчезновения была на грани нервного срыва. Сразу после нового года должно было состояться заседание суда по иску Олега Семёновича Дзюбы к ней о разводе… Муж первым подал заявление, и Таня ужасно боялась, что ему удастся отсудить у неё обоих сыновей. Она почти каждый вечер плакала, и сам Виталий уже нешуточно извёлся, успокаивая свою любимую женщину. Он нанял хорошего адвоката для Татьяны, и без конца созванивался с ним по поводу ведения дела, получал консультации и рекомендации.
Они с Таней полностью переоборудовали одну из комнат в его квартире: купили детскую мебель, компьютер, много различных развивающих игр… Если дойдёт до крутого разбирательства, то все должны увидеть, что в новой семье мальчишек ждёт жизнь не хуже, чем в прежнем доме…
Узнав о том, что Виталий неожиданно получил высокую должность, Татьяна не знала, радоваться этой новости или нет. С одной стороны это сулило крепкое будущее… Но, с другой стороны… где-то в глубине души роились сомнения и тревоги… Она ещё не осознавала природы этих сомнений, но они крепко засели внутри и множились день ото дня…
…В один из вечеров в квартире Мясникова появилась Вероника Григорьевна. Было заметно, как немолодая уже женщина осунулась за последнее время. Неприятности, навалившиеся на её детей, невольным грузом оседали и на её сердце.
«Что же вы наделали-то, а?! – пройдя в квартиру, Вероника скорбно посмотрела на зятя, потом перевела взгляд на невестку, - Таня-Таня… как же ты могла?! Ведь обещала мне… А детки как же?! Не отдаст их тебе Олежек… Ведь не отдаст!.. Как потом?! Мы с отцом не вечные!..»