Когда падает небо 1
Шрифт:
— Какой там устав! — оскалился он. — Вы побольше этого слушайте, он вам расскажет… От того, что мы чутка развеселимся, ни с кого не убудет. Говорите, знаете, где тут можно разжиться горячительным?
— Да, — ответила Бетта, — я… схожу принесу.
— Мы сходим, — Лео выразительно и недвусмысленно положил руку ей на талию и посмотрел на Джино с вызовом.
Джино ухмыльнулся. Лео ему очень хотелось нагадить, но он был сейчас слишком ленив и расслаблен, чтобы сучиться.
— Валите уж, — зевнул
— Принято, — криво улыбнулся Лео и потащил Бетту за собой. Она послушно семенила следом, явно настраивая себя на правильное поведение. И только тихо ахнула, когда Лео толкнул её в ближайший чулан и прижал к стене. Она задеревенела лишь на миг, а потом подалась к нему. Лео наклонился к её уху, вдыхая сладкий запах лесных ягод, и шепнул слова, от которых она застыла в ужасе:
— Скажи мне, что ты собираешься добавить в выпивку.
В наступившей между ними тишине он отчётливо услышал судорожные удары её сердца.
— Я не…
— Стоп, — Лео осторожно её встряхнул, — посмотри мне в глаза.
Она подняла на него взгляд, и Лео пробрало до самых печёнок. Снова.
По правде, он никогда не верил во всю эту ерунду про “с первого взгляда”.
Но, наверное, всё очень просто: ты никогда не веришь, пока не встретишь.
— Не трать моё и своё время, — сказал он. — Расскажи мне — и я, быть может, помогу.
— Поможешь? — одними губами прошептала она.
Лео наметил подбородком кивок.
Конечно, если он это сделает, вассальная печать убьёт его, медленно и печально. Но тут пора быть честным с самим собой: он уже мёртв.
В широком смысле этого слова они все тут ходячие мертвецы, конечно. Лео достаточно хорошо понимал исторические процессы, чтобы знать: когда война кончится — чьей бы победой она ни кончилась, — им не светит “долго и счастливо”.
А лично ему, Лео, долго и счастливо не светит ни при каком раскладе. Он, как это говорят, тюфяк, а не настоящий мужик.
Он ненавидит убивать. Он ненавидит себя за то, что не спас того фейри в переулке, и множество людей… разумных существ, в чей дом он пришёл драконоборцем, и ненавидит себя за крики девчонок, которые слышит прямо сейчас.
Он ненавидит себя так отчаянно, что понятно: у него так или иначе нет никакого “дальше”, потому что этот монстр в груди всё равно сожрёт.
До этого момента он цеплялся за Киру, как за якорь. Он говорил себе, что они — одно целое, он полюбил её, как только может любить приговорённый к смерти сокамерника, и всё ждал встречи…
Теперь, после новостей, перестал ждать.
Кира теперь героиня, которую наградят за хорошую
Кира гений.
Что в переводе с драконоборческого на обычный значит сотни отобранных жизней, и реки крови, и трупов за её спиной.
И Лео не мог осуждать. Он знал, что не имеет права осуждать, когда сам просто болтается унылым дерьмом и не делает ничего. Не сильно лучше, правда?
Но он знал точно, что уже не сможет смотреть ей в глаза, как прежде.
Знал точно, что теперь ему не за что цепляться.
Так что, в общем и целом, у Лео не было сомнений насчёт того, чем для него всё это кончится. И что кончится оно в самое ближайшее время, он тоже знал.
Теперь он просто искал способ закончить всё не бессмысленно — дурацкий каприз мальчишки, некогда мечтавшего изменить мир.
— Я ничего не собираюсь добавлять в выпивку, — ответила она.
И Лео показалось, что это не ложь. Но тогда…
— Хочешь просто подпоить их? Я сомневаюсь, что это имеет смысл. Серьёзно. Они только налакаются — и станут от этого ещё более неадекватными.
Она упрямо мотнула головой и сжала губы в тонкие белые полоски.
Лео вздохнул.
— Слушай… Я готов помочь тебе, правда. Мне плевать, что… Не важно. В общем, я хочу только убедиться, что это сработает. Но напоить их, как мне кажется — сомнительная идея. Они и без того ошалели от крови, стимуляторов и вседозволенности. Я бы не рассчитывал, что они отрубятся — но готов спорить, что озвереют.
Она медленно покачала головой.
Лео попробовал ещё раз:
— Поверь мне, озверевшие отбросы — это хуже, чем просто отбросы. И вреда от них больше.
— То есть это они ещё не озверевшие? — её голос чуть зазвенел, но всхлип она всё же сумела подавить.
Радовало по крайней мере, что она перестала ломать комедию.
— Как говорят, нет предела совершенству, — Лео прямо смотрел на неё.
Она смотрела тоже, будто взвешивала что-то.
Лео ждал.
— Тебе надо поговорить с моей бабушкой, — сказала она вдруг. — Сходи сейчас туда, оттащи бабушку в сторону под любым предлогом и поговори с ней. Я пойду за выпивкой.
— Я не хочу тебя оставлять тут одну. Идём вместе. Они не удивятся задержке. Предполагается что…
— Ты показываешь мне леденец, — её губы скривились.
Лео подумал, что, возможно, какое-то время ей будет тяжело теперь смотреть на леденцы.
— Да, — ответил он тихо, — всё так. Но на всякий случай запомни: в таких обстоятельствах меня не тянет на сладкое. Вообще. Потому, во-первых, рядом со мной ты в безопасности…