Когда плачет небо

Анашкина Екатерина Юрьевна

– Ясно, Юрий Гаврилович, в любом случае, благодарю за откровенность. Вот мои координаты, - Емельяненко протянул следователю свою визитку, - А с вами я могу как-то связаться?

Тимохин продиктовал ему номер своего телефона. Володя встал и протянул руку для прощания.

– Что ж, всего вам хорошего, Юрий Гаврилович.

– Будь здоров, капитан!

Выйдя из душного помещения, пропахшего лекарствами, мочой и жидким капустным супом, Емельяненко с упоением вдохнул чистый воздух и достал сигареты. У него было четкое ощущение того, что он только что побывал в аду, или по меньшей мере, в одном из его земных

филиалов. Ведь даже в тюрьме у большинства ее обитателей сохраняется надежда на то, что это не вечно. Пусть не сейчас, а через много лет, но есть еще шанс все изменить и начать заново. А здесь, в этом старом кирпичном здании, было такое сосредоточение отчаяния и безнадеги, что становилось по-настоящему страшно...

– Ну, что, товарищ капитан, поговорили?
– подобострастно поинтересовался давешний лейтенант, подсовывая ему зажженную зажигалку.

– Поговорили. Ладно, пойду я, пожалуй. Удачи тебе, лейтенант, - прикурив, кивнул Вовка и зашагал к воротам.

– Алло, Макс!
– проговорил он, когда Королев снял, наконец, трубку.

Слышно было плохо, в телефоне что-то шуршало, пищало и квакало.

– У меня не очень хорошие новости. Старушка Красина скончалась сегодня ночью.

– Как так?

– А вот так, майор. Лопнула наша ниточка, как резинка от трусов. Здесь вообще творится что-то странное. Кто-то задушил дежурную медсестру. В интернате вовсю работает местная полиция. Они, конечно, не связали убийство с кончиной Красиной, но что-то мне подсказывает, что все это не случайно.

– Правильно тебе это "что-то" подсказывает. Надеюсь, контакт со следователем наладил?

– Здесь тоже не так все просто, Максим Викторович.

– Что ты имеешь в виду?

– Если ты стоишь, то лучше сядь. Знаешь, кто теперь возглавляет Кудринский угрозыск? Артем Борисович Ракитин.

– Тот самый Ракитин, с которым бодался наш Горелин?
– безмерно удивился Королев.

– Он самый, а посему, сам понимаешь, нашему присутствию здесь не слишком обрадовались, хотя следователь, - дядька не гнилой, он-то мне обо всем и поведал.

– А с чего бы вдруг?

– Юрий Гаврилович и сам не шибко жалует своего нового начальника, да и вообще, в самом скором времени собирается в отставку, на пенсию. Он пообещал, что договорится с экспертом и вскрытие Красиной будет проведено, но дальше нужно будет как-то самим выгребать. Понятно, что Ракитин вынужден будет идти на сотрудничество, но Тимохин прав, - он всячески будет тормозить процесс, как говорится, укусить не укусит, но в спину плюнет.

– Ясно, - мрачно проговорил Королев.
– Ладно, разберемся. Но раз уж ты там, то поезжай-ка ты сейчас, Вовка, по прежнему адресу Красиных. Может быть тебе удастся найти их бывших соседей. Встретимся вечером, отбой!

Буквально через десять мнут Емельяненко уже остановился в тихом дворике, рядом с пятиэтажным панельным домом. На натянутых веревках полоскалось под ветром выстиранное постельное белье, мужские трусы необъятных размеров и пестрый женский халат. Чуть в стороне был вкопан в землю деревянный стол и пара кривых лавочек, на которых расположилась весьма колоритная компания: мужичонки в куртках и в одинаковых синих тренировочных штанах с вытянутыми коленями соображали на троих. На столе стояли пластиковые стаканчики, а на заботливо подстеленной газетке, была разложена нехитрая закуска, - банка соленых огурцов и порезанная неровными кусками вареная колбаса. Увидев

Емельяненко они с нескрываемым любопытством уставились на него.

– Здорово, мужики!
– поприветствовал их тот, подойдя поближе.

– Ну, здорово, коль не шутишь, - настороженно отозвался один из них, - коренастый, с неопрятной клокастой щетиной на лице, и воровато спрятал за спину початую бутылку с дешевой водкой.

– Ты кто будешь-то?

– Я буду Емельяненко Владимир Романович, капитан уголовного розыска, Москва, - представился он, доставая удостоверение.

– Ох, и ни хрена ж себе!
– присвистнул "разливала".

– А чо стряслось-то?
– нерешительно вступил в разговор щупленький, с жидкой козлиной бородкой и очень идущей к ней, блеющим голосом.

– Скажите, вы давно проживаете в этом доме?
– проигнорировал Емельяненко его вопрос.

– Да уж почти тридцать лет, - отвечал третий, с впалыми щеками, усыпанными многочисленными оспинами, отчего лицо его казалось рябым, - Почитай полжизни.

– И Красиных знали?

– Знали, как не знать, - утвердительно кивнул коренастый.
– Только ты, капитан, опоздал. Съехали они давно. Теперь там Гущины обретаются.

– Скажите, с кем мне лучше поговорить о Красиных? Может они дружили с кем-нибудь?

Мужички переглянулись между собой.

– Не знаю даже, капитан, - неуверенно проговорил рябой.
– Может, Валька Спиридонова чего знает.

– Это кто?

– Соседка ихняя. Ну, в смысле, - бывшая, - уточнил тот.
– У них квартиры на одной лестничной площадке были. Красины - в двадцать седьмой жили, а Валька, Валентина Дмитриевна, - в двадцать пятой.

– А сами вы что можете сказать о Красиных?

Мужичонки переглянулись и вразнобой пожали плечами.

– Да, ничего особенного, - проблеял козлобородый, - Они ни с кем особо дружбы не водили. Леха, - муж Женькин, - помер лет через пять, после того, как мы в этот дом въехали. Мужик он был хороший, не пьющий, за заводе вкалывал, а Женька, жена евойная, всегда была склочной, вредной, злющей. Мне всегда казалось, что и помер-то Леха так рано из-за того, что баба у него была - чистая мегера. С такой долго не протянешь. После его смерти, осталась она одна с двумя девками. Говорят, пила по-черному. Да ты лучше с Валькой поговори, она всяко лучше нас знает, что там к чему. Мы в эти бабьи дела не лезем. Чем дальше от них, тем жизнь спокойнее.

Мужики активно покивали, выражая полное согласие с последней аксиомой.

– Ясно. Что ж, спасибо, - поблагодарил Емельяненко.

– Бывай, капитан!
– уважительно откликнулись они хором.

Поднявшись на третий этаж, Володя нажал кнопку звонка. Через несколько секунд за дверью послышался звонкий девичий голосок.

– Кто там?

– Здравствуйте. Меня зовут Емельяненко Владимир Романович. Я из уголовного розыска. С кем я могу поговорить?

– Ба!
– закричали за дверью, - Тут какой-то Емельян Романович пришел! Открывать?

Послышались торопливые шаги.

– Нина, ну сколько можно повторять, иди садись за уроки! Мигом!

Дверь распахнулась и на пороге возникла пожилая женщина, из-за спины которой выглядывала испачканная чернилами, симпатичная круглая мордашка девочки, лет шести-семи.

– Добрый день, - приветствовал ее Володя, - Вы - Валентина Дмитриевна Спиридонова?

– Да, я.

– Разрешите представится, - и он предъявил свое удостоверение, - Скажите, вы могли бы уделить мне несколько минут для разговора?