Когда под ногами хрустит империя
Шрифт:
Отвратительно.
– Райв, отследи, откуда пришло сообщение.
– Да, сэр… Это публичная информационная точка в торговом центре в столице Рамеллира…
– И даже не обязательно, что писали именно оттуда. Да, я понял. Попробуй ещё раз, сейчас я отправлю ответ. Возможно, в момент, когда его будут принимать, получится выяснить что-нибудь. – «А ты правда предпочитаешь видеть в этой роли меня?» – и отправил. Это звучало ещё более провокационно, чем полученное сообщение, но подобный обмен репликами следовало довести до абсурда, тогда в случае чего обвинителям будет попросту неловко за него цепляться. Если
– Нет, сэр. Пусто. Я сейчас свяжусь с технической группой, возможно, они что-нибудь засекли.
– Не надо. Ничего… Потом затребуй отчёт. Это не срочно… Если сообщат что-то о действиях Мирвана Рока или его отца, немедленно отправляй материалы мне.
– Конечно, сэр… Ещё одно сообщение вам. По тому же каналу.
Кенред развернул письмо. Снова всего одна строчка: «Плод созрел? Я обдумаю твоё предложение». И всё. У канцлера свело скулы. Он мотнул Райвену головой, показывая, что дальше в эту игру играть не намерен.
В дверь осторожно заглянул Крей.
– Господин канцлер…
– Ты же теперь мой денщик, а не писарь какой-то. Что за чёрт? Зови меня «генерал» или «сэр», – с большим раздражением, чем следовало, ответил Кенред. Но подошёл. – Что такое?
– Граф Бренны просит возможности с вами связаться. Он говорит, у него что-то важное.
– Передай, у меня нет времени. Пусть сообщит, что у него там, через тебя или через Райвена.
– Я узнаю, что нужно графу, – успокоил Райв и, слегка косолапя – видно, затёк сидеть так долго перед экраном – вышел из кабинета.
Он вернулся довольно скоро и со сложным выражением лица, Кенред сразу обратил на это внимание, нахмурился и жестом показал Райвену на свой личный кабинет. Крей поспешно открыл дверь им обоим и, плотно её закрыв, ещё и спиной прижал – видимо, тоже почувствовал неладное и, может быть, предположил, что могут понадобиться и его услуги.
– Ну, что такое? – отрывисто бросил Кенред, заранее холодея и пытаясь представить, какое ещё известие может быть страшнее сообщения о гибели Меллгрея.
– Граф известил, что у него находится ваша жена, сэр, он рад будет её самолично к вам доставить.
– Моя жена?
– Да, сэр.
– Значит, она жива?
– Жива и цела. То есть, очевидно, её светлость сбежала из Ярсу до того, как произошёл взрыв. И заметно до того, раз успела добрести почти до самой Бренны – или где там её перехватил дамский ловец, после чего продал графу. Это всё должно было забрать много времени.
– Дамский ловец? Продал? И дорого?
– Его милость не сказал. Он вообще не стал заговаривать о покупке первым, это я спросил, как дама у него оказалась. Он не назвал сумму, так что, видимо, намерен оставить вопрос оплаты в тени. Я был уверен, что вам будет интересен сам факт.
– Да, интересен. Когда он её привезёт?
– Обещает, что в течение двух часов.
– Ладно. Дай знать на переходе, чтоб пропустили… Спасибо, Райв.
– Сэр… – Он кивнул и, миновав Крея, сам закрыл дверь.
В кабинете стало очень тихо. Крей и Кенред обменялись взглядами – в них было взаимное понимание. И молчание, в которое они погрузились на несколько мгновений, звучало как разговор. Довольно тяжёлый.
– Вы захотите, чтоб я самолично её удавил, сэр?
– Хочешь отказаться?
–
– Да, верно. Но как это объяснить всему свету? Или пусть бы даже просто высшему свету?
– О… Понимаю. Ваше теперешнее положение…
– Моё положение требует безупречной репутации. Моя жена – это и есть моя репутация, моя честь. А начинать нам придётся с того факта, что она прошла через руки дамского ловца, и с объяснения, что в её чужеземную головку могут приходить странные идеи. И что ещё может в неё прийти, никто не предугадает. Объясняться в этой ситуации вообще немыслимо. Будь она хотя бы из нашей высшей аристократии, можно было бы вести какие-то разговоры, но она – пленная простолюдинка. И это не даёт ей права совершать такие ошибки. Да, следует отдать ей должное – она меня не обманывала. Она с самого начала оговорила, что никаких обязательств не даёт, сказала это прямо. Она-то честна. Но суть нашего с ней договора не имеет отношения к той реальности, в которой мы окажемся, если дойдёт до спора за престол. Думаю, это ты способен понять.
– Я понимаю, сэр. Но вы же хотя бы поговорите с ней прежде, чем… принимать окончательное решение?
– Может быть, поговорю. Она могла что-то видеть или слышать. Но о причинах побега слушать, вероятнее всего, не стану. Какая разница, что она может сказать. Оправдания тут бесполезны… Я же сказал – я могу многое понять. Но не такую выходку. Она поставила меня в слишком сложное положение своим побегом, и скандала, полагаю, можно избежать лишь при одном исходе – он тебе известен. Я постараюсь что-нибудь сделать для неё. Я сам предпочёл бы, в конце концов, отослать её, развестись. Но какова вероятность, что получится? Её практически нет… Так что – ты откажешься?
– Я попрошу вас этого не приказывать.
– Почему? Она так тебе нравится?
– Да, сэр, – с очень большой заминкой ответил Крей.
– Если дойдёт до наказания, я предпочту, чтоб это сделал ты. Ради неё самой. Никому другому я не доверю её быструю и лёгкую смерть. Ну?
– Да, сэр, – повторил Крей.
Кенред долго смотрел ему в глаза, прежде чем кивнуть, и отвернулся.
– Сообщи мне, как только граф прибудет в Альтере. И пусть подготовят медицинскую палату. Если Кира ранена или контужена, её нужно обследовать. – Кенред провёл ладонью по лицу. Именно сейчас он ощутил, насколько вымотан. Даже полчаса сна будут полезны. – И больше не будем об этом говорить.
– Да, сэр.
20
Кире было очень холодно на обочине – утро только занималось, по полям полз густой туман, и, хотя ветра не было, пробирало её буквально до костей. Сказывалась и усталость. Она присела на бетонный отбойник, но быстро поняла, что долго так не просидит – окоченеет – и заковыляла вдоль обочины в сторону перекрёстка, навстречу движению по полосе. Однако машина всё равно остановилась рядом с ней внезапно – вывернула из-за спины и сделала крутой разворот. Наружу выбрался молодой парень в потёртой штатской одежде, заросший бородой по уши, а больше ничем особо не примечательный – и автомобиль тут же умчался.