Когда приходит весна

Барк Сергей

Немногочисленные драко, с коими она всё же иногда общалась, не могли предложить интересную компанию. Ещё во времена поступления в академию драко поняла, что ей просто-напросто скучно со своим собственным видом. Сделав неприятное открытие, она не стала смотреть на собратьев свысока, но всё же порядком расстроилась, в очередной раз ощутив непреодолимую пропасть между драко и драконами.

— Если переведёшь взгляд правее на тридцать градусов, то увидишь действительно достойный объект для своего восхищения.

— Я давно

определился с формой и содержанием прекрасного. У каждого она своя, как художник, ты не можешь со мной не согласиться.

— Художник скорее всего бы согласился, но я не принадлежу к оным. — Ненавязчивый комплимент доставил удовольствие.

— И всё же у каждого своя красота. Что, к примеру, ты находишь красивым?

Вопрос был, в сущности, простой, но, пожалуй, Саюли ни разу над этим не задумывалась. Спроси Асаба, какой предмет она находит сложным или, наоборот, лёгким для понимания, она бы ответила без труда, но вот чем для неё являлась красота…

Задумавшись, Саюли закусила кончик кисти.

— Мне нравится сложное в простом, — после некоторых размышлений ответила девушка. — Например, мне нравится вид наших нагорий. Многие, должно быть, скажут, что не много примечательного в серых скалах, но когда я задумываюсь над процессами, тёкшими тысячи лет с неспешностью нулутки, не прекращаясь ни на секунду и, в конце концов, образовывая гигантские каменные крепости, тонущие в небесах, у меня замирает дыхание. Или солнце, — пришла новая мысль.

Саюли перевела взгляд на огненный шар.

— По сути, простая сферическая форма, имеющая один и тот же цвет в любой момент времени, но почему мы смотрим на него день за днём и не можем наглядеться?

— Согласен. Иногда простые на вид вещи таят удивительные секреты и от того наполнены притягательностью, неважно, можем мы её постигнуть или нет.

Асаба поднялся, и, не спеша, подошёл к девушке, заворожённо взирающей на медленно уходящее за горизонт светило.

— А иногда случается так, что мы открываем для себя что-то по-новому, и уже не в силах оторвать глаз от сказочного открытия.

Саюли услышала голос прямо над собой и обернулась.

Асаба стоял вплотную. Стоило ему качнуться на носках сапог и руки бы их соприкоснулись. Его прозрачные глаза потемнели от быстро наползающей из углов укрытия тени.

Вокруг было настолько тихо, что Саюли чувствовала своё неверное сердце и шум дыхания дракона. Ещё немного и он…

Саюли поспешила отвернуться.

— Не надо, — тихо попросила она, схватившись за маленькие бочонки красок и спешно пряча их в сумку.

— Почему? —

прозвучал такой же тихий вопрос, заставляя Саюли на миг остановиться. Боясь, что не выдержит и совершит какую-нибудь глупость, она не стала смотреть дракону в лицо.

— Потому что всё это тебе только кажется. Если бы ты не узнал, что мы пара… не было бы ничего этого, — ответила девушка, на миг услышав горечь в своих словах…

Заведя странную дружбу с драконом, Саюли начала много размышлять о жизни и её замысловатых перипетиях. Но о чём бы она ни думала, чтобы ни представляла, она понимала, что вспыхнувший интерес дракона объясним лишь одним простым фактом и ничем более. Они Пара — этого достаточно для того, чтобы изменить жизнь навсегда.

Достаточно для дракона.

Видя своего невзрачного профессора на протяжении многих лет, Асабе ни разу не пришла мысль попробовать узнать её получше, уже не говоря о том, чтобы сблизиться. Для него она была никем. Пустым местом. И вот теперь, зная, что судьба выбрала её на роль вечной спутницы, он не желает отходить ни на шаг.

Но в судьбу профессор Саюли Борте не верила. Добилась ли она того, чего добилась, смирившись с уделом драко?

Ответ был очевиден.

Жизнь в руках того, кто не видит проложенных дорог, но выбирает собственные пути и не боится тернистых троп. Одна из них привела Саюли к её мечте, и значит, она всё делала правильно.

Бессмысленно отрицать, что дракон ей нравится. Нравится, в чём бы ни убеждала себя профессор. Но жить ей хотелось отнюдь не по указке судьбы или кого бы то ни было. Жить ей хотелось по любви.

Чем для Саюли была любовь… она не совсем понимала, или, правильнее сказать, не понимала совсем, ведь любовь нельзя было измерить, пощупать, изучить, расщепить и проделать другие полезные манипуляции, чтобы разобраться в сущности предмета. Но Саюли точно знала, что когда кого-то кому-то навязывают, это никак нельзя назвать любовью.

Когда она однажды спросила маму, за что та любит папу, мама улыбнулась, подёрнула плечами и ответила: «не знаю». Наверное, тогда в голову маленькой девочки пришла очень странная, но очень живучая мысль. Если любовь можно объяснить, сказать, за что любишь — это и не любовь вовсе, потому что настоящую любовь невозможно объяснить.

В том, что мама любит папу по-настоящему, у Саюли не было сомнений. Причин не верить в своё умозаключение она не находила — нельзя было доказать что это не так. Потому любые попытки Асабы, были заранее обречены на провал. У него и Саюли была причина быть вместе.

И будь это любовь… будь это любовь, она бы смогла объяснить, как важна для неё работа. И тогда бы её, скорее всего, поняли… и не запирали бы в пещерах…

— Я… — начал было Асаба.