Когда пришли триподы

Кристофер Джон

– Легко вступить в мир спокойствия, – говорил дядя Ян.

Чемоданчик стоял на ковре рядом с ним. Он открыл его и достал что-то – болтающуюся штуку, похожую на шлем, черную, но с серебряными нитями.

– Счастливы те, – продолжал он, – кто добровольно раскрывает сердца навстречу посланию триподов. Но триподы хотят, чтобы все испытали радость принадлежности к новому братству человечества. Поэтому они дали нам эти шапки, которые уничтожают сомнения и неуверенность.

Одной рукой он протянул ее мне, а другой снял свою шляпу. Под шляпой

у него был такой же шлем.

Он серьезно сказал:

– Надень его, Лаури. И тогда ты узнаешь секрет счастья, как узнали мы.

Я посмотрел на одного, на другого. Ни капли враждебности. Тонкие черты лица Натанаэля утратили обычное насмешливое выражение и излучали доброту. Ужасное зрелище. Шлем выглядел безвредно – просто кусок резины с металлическими нитями. Но я чувствовал, как колотится сердце.

– Звучит прекрасно, – сказал я. – Только… подождите минутку. Я зажег газ перед вашим приходом – хотел вскипятить кофе. Пойду выключу, а то кухня загорится.

Несколько мгновений все молчали. Я, как мог естественнее, пошел к двери.

Спокойным голосом дядя Ян сказал:

– Мозг человека полон хитрости и обмана, пока не познал гармонию триподов. Держи его, Натанаэль.

Я попытался пробежать, а когда он схватил меня, рванулся назад. И побежал к открытому окну. При этом я услышал шум мотора и увидел подъехавший «ягуар». Я попытался вылезть в окно, но Натанаэль держал меня за ногу. Я лягался и звал на помощь.

Ударом ноги я отбросил Натанаэля и перевернул софу. Это преграда между мною и ими, но преграда жалкая и временная. Я слышал голос Марты, звавшей Анжелу, а эти двое приближались ко мне, и шлем свисал с руки дяди Яна. Лезть в окно? Это значит повернуться к ним спиной. Я не знал, что делать, и не делал ничего.

Дядя Ян спокойно сказал:

– Глупо, Лаури. Никто не причинит тебе вреда. Мы тебе дадим кое-что, и ты узнаешь самое удивительное в мире. Тебе нужно только расслабиться и принять.

Я сказал, пытаясь выиграть время:

– Расскажите мне еще… о триподах.

Он покачал головой:

– Опять хитрость и обман. Но скоро все это кончится.

Теперь бежать к окну слишком поздно – пока я доберусь, они наденут мне на голову шлем. На подоконнике стояла бронзовая статуэтка римского божества, один из антиков Марты. Я схватил ее и поднял, как дубину.

Дядя Ян сказал:

– Натанаэль…

Натанаэль прыгнул с быстротой, которой я от него не ожидал, и перехватил мою руку. Скорость нападения и его неожиданность заставили меня выпустить бронзу; он крепко держал меня за руку. Приближался его отец. Глядя между ними, я увидел, как открылась дверь и вошла Марта. Она сказала:

– Ян, не знаю, что тут происходит, но отпусти его. Немедленно.

Он мягко ответил:

– Мы принесем мир и тебе, Марта. После Лаури.

Моя бабушка – крепкая старушка, но, конечно, не ровня им. В ее руке была большая красная сумка из крокодиловой кожи, в ней она держала деньги. Я подумал, не собирается ли

она ударить дядю Яна этой сумкой.

И закричал:

– Уходи отсюда – позови на помощь…

Она со стуком уронила сумку. В руке ее было что-то черное и плоское – небольшой пистолет. Она сказала:

– Повторяю: отпусти его.

Голос дяди Яна не дрогнул.

– Не делай глупости, Марта. Мы пришли с миром и принесли мир. Никто не пострадает.

– Ты ошибаешься. – Она говорила самым решительным голосом. – Если не отпустишь, кое-кто пострадает. И сильно – может, будет убит.

Дядя Ян смотрел на нее. Мы уже знали, что триппи почти равнодушны к боли и опасности. Поверит ли он ей?

Он медленно покачал головой:

– Как ты ошибаешься, Марта. Если бы только позволила мне…

Выстрел, оглушительно громкий, прервал его.

Он вздохнул, пожал плечами и направился к двери. Натанаэль – за ним. Мы с Мартой смотрели друг на друга, слушая, как заработал мотор «роллса». Она нащупала ближайший стул и тяжело села.

– Налей мне коньяку, Лаури. И покрепче.

* * *

Анжела пряталась в кустах. Она была больше заинтересована, чем испугана, и хотела посмотреть пистолет, но Марта сунула его обратно в сумку.

Я сказал:

– Я не знал, что он у тебя есть.

– Купила в прошлом году, когда одного торговца ограбили на пути с антикварной ярмарки. Глупо, но я ни разу не стреляла. – Она взяла стакан и отпила коньяку. – Ужасно боялась попасть во что-нибудь.

Она имела в виду свой фарфор; в поисках поддержки она обвела взглядом свое собрание. Единственным ущербом была круглая дыра в штукатурке стены. Но тут она заметила статуэтку на полу и принялась ее рассматривать. Чемоданчик стоял там, где его оставил дядя Ян. Я заглянул внутрь и увидел несколько шлемов.

– Интересно, почему он это оставил, – сказал я.

Марта провела пальцами по статуэтке и равнодушно ответила:

– Не знаю.

– Может, подумал, что мы из любопытства наденем шлем, и готово.

Она вздрогнула с отвращением:

– Как же!

– Кто знает, как работает мозг триппи? Он на самом деле считает, что это пропуск в рай, и поэтому мы можем поддаться искушению. Тот, что он хотел надеть на меня, он унес с собой. Куда они направились, как ты думаешь? Домой?

Она со стуком поставила статуэтку.

– Каролина…

– Что?

Она пошла к телефону и набрала номер. Я слышал, как она рассказывает тете Каролине, что произошло. Потом сказала:

– Каролина, слушай… ты должна выслушать… Уходи из дома, пока они не вернулись. Приезжай сюда. Это уже не те люди, говорю тебе, они опасны…

Она опустила трубку и смотрела на нее некоторое время, прежде чем положить на место.

Я спросил:

– Что она сказала?

Никогда раньше я не видел Марту такой беспомощной.

– Она мне не поверила. Обрадовалась, что они живы и здоровы. Повесила трубку, не дослушав.