Когда сбываются мечты

Рид Мишель

– Ну… – оценивающе оглядела она его снизу вверх, – а сможешь ли ты повторить представление? Вот что я хотела бы узнать!

Он повторил, и даже несколько раз в течение этой долгой, темной, жаркой ночи.

На следующее утро она, проснувшись, обнаружила, что он не выпускал ее из объятий. Одна его рука обнимала ее чуть выше талии, вторая, лежавшая под ее подушкой, обхватывала ее голову, длинные смуглые пальцы запутались в золотистом шелке ее волос.

Она никогда не видела его таким красивым, таким… полным жизни, как сейчас, когда

лежала долго-долго, просто глядя на него, вспоминая то прекрасное, что было у них прошлой ночью.

Потом вдруг голод заявил о себе. Она не ощущала голода уже много дней, недель, месяцев – лет! Джоанна выскользнула из его рук, умудрившись не потревожить его. Она увидела рубашку, которую он вчера в приступе гнева, должно быть, швырнул на стул, откуда она благополучно свалилась. Повинуясь внезапному импульсу, Джоанна подобрала ее и вышла из комнаты.

Она натянула рубашку через голову. Та была огромной и закрывала бедра почти до середины. Ухмыляясь, Джоанна прошла на кухню, ступая босиком по плиточному полу. Она ощущала каждую трещинку плитки под своими ногами. Обостренная чувственность делала ощутимым даже прикосновение тонкого хлопка к голой груди.

Свобода. Она чувствовала себя так, словно ее освободили от лат, в которые было заковано все ее тело. Прошлая ночь изменила ее, и она проснулась совершенно другой женщиной. Теперь она могла улыбаться самой себе, выжимая на кухне апельсиновый сок и напевая себе под нос.

– Поешь, как птичка, – раздался глубокий голос.

Сандро стоял в дверях и смотрел на нее. Только что из душа, только что побрился и одет лишь в старые шорты-боксеры, за резинку которых заткнута маленькая красная роза, наверняка с обрезанными шипами.

Воспоминания минувшей ночи встали перед ее глазами. «Этот мужчина, – подумала она, затаив дыхание, – этот чудесный, сексуальный, динамичный мужчина – мой любовник!»

Мой.

Ее затопило чувство собственницы, чувство своей власти. И гордости. Как бы невыразимо хорошо ни было ей этой ночью, она точно знала, что Сандро было так же хорошо с нею. Именно эта уверенность продиктовала ей очень провокационный отклик на его слова.

– Шикарные ноги, – небрежно бросила она и отвернулась, занявшись своими апельсинами. Розочку она проигнорировала – как обычно.

Джоанна почувствовала, как он приблизился и остановился позади нее. Его руки обхватили ее талию, и он пощекотал губами ее затылок. Она улыбнулась, наклоняя голову, чтобы ему было удобнее.

– Ммм, вот это жизнь! – промурлыкал он. – Моя жена пахнет апельсинами и носит мои негодные рубашки!

Она повернулась в кольце его рук и протянула ему липкий от сока пальчик:

– Попробуй.

Он медленно облизал ее пальцы, не отводя от ее глаз своего искрящегося темного взгляда, исполненного обещаний. Джоанна почувствовала, как щеки ее зарумянились, и опустила глаза. Она увидела розу и вытащила ее у него из-за пояса.

– Откуда же они берутся? – невинно спросила она.

– Мой

секрет, – скромно ответил Сандро. И вдруг спросил очень серьезно и мягко: – Больше нет никаких призраков?

Она подняла голову, приложив розу к своим губам, а потом рассеянно проводя ею вниз вдоль его широкой, покрытой темными волосами груди.

– Ты простишь меня за тот ад, в который я загнала нас обоих? – задала она свой вопрос.

– Мне нечего прощать. Ты пережила травму. Это возвело стену между тобой и другими людьми, даже самыми близкими. Мы пытались пробиться. Ни Молли, ни мне это не удалось. Мы не знали, что послужило причиной. Но ты так сильно изменилась буквально за одну ночь, что мы догадывались, что произошло что-то ужасное.

– Ты подозревал правду?

– Я рассматривал это как одну из наиболее вероятных причин. Но не было ни синяков, ни других следов физического насилия…

Джоанна вздрогнула и крепче прижалась к нему.

– Я хочу забыть об этом, – печально прошептала она.

– Конечно, – согласился он. – Почему же нет? Три года – слишком долгий срок, чтобы позволить тяжелым воспоминаниям мучить себя.

– А сегодня… четвертый день моей новой жизни, – улыбнулась она ему. – Как мы это отметим?

Его глаза заблестели. Она снова покраснела.

– Ты что же, совсем не знаешь границ? – нахмурилась она.

– С тобой невозможно достичь границ, – хрипло ответил он. – А после трех лет воздержания я больше не желаю себя ограничивать…

– Ох, Сандро, нет! – вырвалось у нее.

– Ты считаешь, я мог бы удовольствоваться чем-то меньшим, чем идеал?

– Но ты же говорил, что у тебя была любовница, – воскликнула она.

– Я не понимаю: ты что же, предпочла бы, чтобы я нашел тебе замену на время твоего отсутствия?

– Нет, – признала Джоанна внезапно севшим голосом, – но я бы поняла, если бы ты так поступил…

– Это просто раненое самолюбие заставило меня при встрече первым делом сболтнуть про любовницу, – чистосердечно признался он. – Но я не мог себя заставить даже взглянуть на другую женщину. И уж тем более ухаживать. Но, черт возьми, мне это не нравилось. Особенно в последний год, когда ты вообще исчезла. Я боялся, что ты украла мою способность быть мужчиной. Уверяю тебя, это не самое приятное чувство.

– Я так люблю тебя, – сообщила ему взволнованная Джоанна. – Я не хотела так с тобой поступать, но ничего не могла изменить!

– Я уже пытался убедить себя, что без тебя мне гораздо лучше, когда ты позвонила.

Джоанна застонала и покрепче обняла его, – а вдруг он все еще пытается убедить себя в разных глупостях? Ну уж нет, она никуда не уйдет!

– Когда я услышал по телефону твой голос, это было как возвращение к жизни. А когда ты добралась до офиса, я уже твердо решил, что не позволю тебе снова убежать от меня, даже если придется запереть тебя! Я поклялся, что по камню разберу эту проклятую стену, но найду женщину, которую полюбил!