Когда случается невозможное. Том 1
Шрифт:
Вновь примирит всё тьма, даже алмазы и пепел,
Друг равен врагу в итоге, а итог один.
Два солнца у меня на этом и прошлом свете,
Их вместе собой укроет горько-сладкий дым.
Возьми меня с собой, пурпурная река,
Прочь унеси меня с собой, закат.
Тоска о том, что было, рвется через край,
Под крики серых птичьих стай. 9
Эльф обернулся и задумчиво посмотрел на меня.
–
9
Группа Ария, «Закат».
Наизусть я, оказывается, знала не так много, и всё больше о любви. Однако эльф не привередничал, слушал с интересом, иногда спрашивал о значении некоторых слов. Больше всего ему понравились стихи Цветаевой «Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес» и «Мне нравится, что Вы больны не мной», он даже попросил прочесть их дважды. Его до глубины души поразило, что в нашем мире есть женщины-поэты.
В итоге на ночлег мы так и остались на уступе, с которого наблюдали за закатом.
На ужин были секс и поэзия. Вот что значит спутаться с озабоченным эльфом-эстетом.
Утром небо затянуло сизыми тучками. На завтрак мы запекли фиолетовый картофель, и я начала немного скучать по бордовой ящерице. В сравнении с пустой картошкой она была не так уж и плоха.
– Скорее всего, эту ночь тоже придётся провести в лесу. Мы движемся медленнее, чем я предполагал, – сказал эльф.
– Придётся, так придётся, – флегматично ответила я, в который раз убеждаясь, что отсутствие выбора – это невероятное благо.
– Ты почитаешь мне стихи? – спросил он, когда мы начали спускаться с небольшого холма.
Вот ведь попался ценитель поэзии. Почитала, а куда было деваться? Он слушал внимательно и даже с трепетом. На каких-то местах останавливался и просил повторить. Да, такими темпами мы и завтра ночевать будем в лесу.
А затем Танарил запел. Голос у него оказался сильный и ошеломляюще красивый. Мне даже неловко стало, что я до этого при нём позволила себе что-то намурлыкивать. Больше ни при каких обстоятельствах! Птицы заслушались, лес замер в восхищении, а я увлеклась и врезалась в дерево. Когда он остановился впереди, подошла и уткнулась лицом в его спину, чувствуя, как вибрирует его голос внутри. Это было настолько потрясающе, что можно было остаться без второго по счёту ужина.
Его пение пробрало до такой степени, что к глазам подступили слёзы. Песни были трагичные и полные боли: об изменах любимой. Видимо, личная драма наложила отпечаток, дав эмоциональную глубину. Я шла за эльфом, как привязанная, полная какого-то священного благоговения. К сожалению, петь на морозе долго он не мог, но этого и не требовалось.
С наступлением третьей ночи, я прижалась к нему настолько привычно, что мне уже начинало казаться, что прошлого не было. Зимний лес, эльф и фиолетовая картошка – были, а всё остальное только пригрезилось.
К обещанному Танарилом поселению мы вышли в районе полудня следующего дня. Высокая серая каменная стена тянулась, насколько хватало взгляда. Искать ворота пришлось
Внутри были люди, дома и пахло едой!
Лимар
Дежурство на воротах было неприятной, но неизбежной обязанностью. Коли поступил в Школу Магического Мастерства Ковена, изволь участвовать в жизни города.
Поначалу я, конечно, был поражён величием города-государства. Всё тут было самым передовым, магию использовали во всём, начиная с оснащения ванных комнат и заканчивая приготовлением еды.
Сами камни здесь буквально пронизаны колдовством. Даже дома и заборы строились с помощью магов земли. До чего богато смотрелось! Можно, конечно, долго рассуждать о расточительности подобного подхода, но Ковен мог себе это позволить. Снаружи из-за стены постройки казались невзрачными и серыми, но стоило войти внутрь – и Ковен раскрывался, сиял лазурью. Местные величали его Небесным Городом. Жили тут в основном маги. Наезжали и простые люди, что не обладали способностями и работали по контракту, но по окончании его срока им надлежало уехать из города магов. Находиться тут можно было только с личного разрешения Телиуса Араньяса, Главенствующего Архимага. Без его одобрения тут даже мухи не родились.
Мы с братом уже почти три года учились в Высшей Школе. Много воды утекло, пообтесались мы, уразумели всякое, знакомства завели. Сюда попадали только взрослые маги, заключившие контракт с Ковеном на обучение. После окончания учёбы платники могли остаться и работать здесь по соглашению или даже получить одну из обеспечиваемых Ковеном должностей в других государствах. Лучшие контракты предлагали на родине, в Шемальяне. Принцип был прост: организация или Гильдия запрашивала нужного специалиста, а Школа получала комиссионные с каждой зарплаты устроенного таким образом мага.
Подобных работ предлагалось немало, у нас с братом вариантов было море необъятное. Маги нужны были везде. Да ещё по прибытии в Школу оказалось, что у меня редкий дар универсального мага. Владею сразу всеми шестью стихиями. Такие маги требовались всюду, ведь я мог работать с пространством. Последние два года брал разные заказы, изготавливал сундуки, шкатулки, шкафы и лари на продажу. Последний договор принёс очень хорошие деньги. Я зачаровал тысячу сумок-безразмерок и наконец смог рассчитаться с семьёй за наше с братом обучение.
Свой дальнейший путь я сейчас и обдумывал. Предлагалось несколько должностей на родине, в Нейпе, с очень достойным окладом. Мог я остаться и здесь, в привычной мастерской, работать на Ковен по контракту. Либо же вернуться домой, колдовать над изделиями, которые изготавливали братья. На последнем дюже настаивал отец. Нужно было также учитывать и решение Натара, всё-таки мы с ним очень близки, не только делили утробу матери, но и крепко дружили. У него оказался талант к работе с металлом, и сейчас он бесплатно трудился подмастерьем у местного кузнеца, набирался опыта. Отец такому раскладу радовался несказанно, всё-таки свой маг-кузнец в семье – это дорогого стоит. Уже сейчас Натар мог изготавливать петли и замки отменного качества.