Когда случается невозможное. Том 1
Шрифт:
Ушастая тоже к разговору прислушивалась, но рта не открывала. Вот ведь неприветливая девка!
– А студенты-бесплатники что делают? – пытливо уточнила сероглазая.
– Сначала учатся, а потом отрабатывают в Ковене стоимость своей учёбы. В основном артефакты делают или чары какие накладывают, или целителями по контракту работают, или строят что-то тут, в Ковене. Мало ли дел и задач? С твоим талантом тебя с руками оторвут, – заверил я её.
– С каким талантом? – распахнула она и без того огромные глаза.
– Так с пространственным, стало быть, – растерялся я. –
– Конечно, хочу!
Улыбка у неё была очень красивой, сияющей. И сразу из ребёнка она превратилась в очень юную, но симпатичную девушку.
– Ты не спеши соглашаться, рассмотри все варианты, – буркнула вторая.
Теперь понятно, отчего она такая недовольная, завидует, небось.
– Танарил, разве это не здорово, что у меня редкий дар? А то я уже начала бояться, что перспектив в этом мире нет никаких, – по-доброму ответила глазастая.
– Насчёт перспектив рано радуешься, нужно всё узнать. Посмотрим, что скажет этот Телиус Араньяс, – хмыкнула ушастая.
А что он скажет? За таких сильных магичек сразу драка выйдет. Не отпустит их Араньяс, будет увещевать и уговаривать остаться.
– А у нас ещё одна невеста есть, Лилия. Прибыла три дня назад, только прямо к Араньясу в кабинет. Осваивается. Тоже, наверно, из вашего мира, – решил я поддержать разговор.
– Мы из разных миров, – недовольно передёрнула плечами сидха.
– О, как хорошо! Это, наверное, из моего мира. У нас есть такое имя, Лилия, – обрадовалась глазастая.
Вот сразу видно: светлый и душевный человек. Тут в Ковене таких мало, больше всё носы дерут и говорят через губу. Понятно, что я породой не вышел, но талантом-то посильнее многих буду. Да и статью в отца удался.
– Так я вас познакомлю, – зачем-то сказал я.
Сам я эту Лилию только издалека и видал, но слово не птица, вылетело – не поймаешь. Я привык за сказанное ответ держать. То-то Натар обрадуется.
– Было бы чудесно! Спасибо. Извините, мы с вами так и не познакомились. Как вас зовут? – улыбнулась она.
– Лимар. Я из Шемальяны, – не улыбнуться в ответ было невозможно.
– А я Катарина, – сказала она, глядя при этом на ушастую спутницу.
– Долго ещё идти? – недовольно спросила та.
– Так уж скоро придём.
– Ката, говорить буду я, – сурово нахмурилась ушастая.
Я её про себя иначе, как девкой, не называл. Неприятная особа.
– Почему? Может, у меня тоже будут вопросы. Опять же, умения у нас явно разные, тебе-то нет, наверное, смысла в ученики идти, а вот я бы хотела. Учиться магии – это же так здорово! – миролюбиво ответила вторая, которую я ласково окрестил барышней.
– Катарина, ты не умеешь магией управлять? – удивился я.
На ней ведь было какое-то довольно мудрёное согревающее заклинание. Лично я такого даже не знал.
– Нет, не умею. Я из мира, где магия есть только в сказках и легендах, – развела руками она.
– Странно, а как же то заклинание, которое на тебе?
– Это всё Танарил, – с нежностью сказала Ката.
– Мы пришли. Сейчас, – я постучался
Гобрин, его помощник, вышел и окинул нас неприязненным взглядом.
– Это из другого мира, доложи Телиусу, – сказал я.
Гобрин мне не особенно нравился, был он язвительный и какой-то вечно недовольный. Может, от того, что ростом не вышел? Однако Телиус ему доверял. Гобрин не входил в Малый Круг, а был личным помощником Телиуса. Широковатое лицо, небольшие, глубоко посаженные чёрные глаза, чуть полноватая фигура. Он бы вполне мог быть и симпатичным, но недовольная гримаса всё портила. Стригся он коротко, как и все другие мужчины, только на затылке волосы были подлиннее.
У меня волосы давно отросли, а я всё никак к цирюльнику не попаду, скоро до позорного дойдёт: придётся их в хвост или пучок забирать. Говорят, что в Альмендрии некоторые мужчины носят косы, но сам лично я таких не видал, да и думается, что брешут. Мужчина носит косы! Тоже мне хохма.
Из-за того, что брату нужно учиться в кузне, мне приходилось брать дежурства и отработки за двоих, плюс с заказами управляться. В общем, не было времени красоту наводить. Хорошо хоть бриться было не нужно, я освоил отличное заклинание против роста волос и теперь подумывал, не применить ли его на голове? Вечно стружка и пыль в кудри забивается, а лысину тряпочкой протёр – и красота!
– Проходите, – прерывая мои мысли, Гобрин широко раскрыл перед нами дверь.
Меня, возможно, не приглашали, но любопытство пересилило, и я тоже пошёл. В конце концов, обещал же барышню в подмастерья взять. Мне тут сулили крупный да срочный заказ на три тысячи сумок, один я не выдюжу, а терять заказчика неохота.
Мы вошли в просторную приёмную.
Всё тут было оформлено самым достойным образом: окна, двери, столы и деревянные части кресел тёмно-коричневого цвета; а полы, стены, занавеси, ковры да обивка на креслах и диванах бежевая, цвета топлёного молока. Мне это сочетание очень нравилось. Сразу видно, что богатые люди живут: в грязных портах на такой диван не сядешь. Вот будет у меня дом, я также сделаю. У нас в деревне принято ярко дом украшать: красным, зелёным, розовым, жёлтым. Иной раз заходишь в избу, и в глазах рябит. А здесь куда ни глянь – спокойствие и благодать. И даже цветочки в вазе на столе стоят. Бесполезные, конечно, но это тоже у богатых принято: зимой на столы свежие цветы ставить. По первой, когда видел красильки в букете, то на смех пробивало. Понятно же, что варенье из них нужно делать, а не на столе держать. Но сейчас уже пообвыкся. Красильки – хорошие цветы: в разных видах на стол годятся.
Постучав в тёмно-коричневую двустворчатую дверь, ведущую в кабинет Архимага, я дождался короткого ответа и вошёл, пригласив за собой двух магичек.
– Господин Телиус, тут к вам две девицы, тоже невесты, – отрапортовал я, когда они зашли.
– Я не девица! – возмутилась ушастая сидха.
– В смысле? – искренне изумился я. – Ходишь в платье, носишь косу, росту с девицу…
– Я не девица!!! – гаркнула она… он… оно…
Окончательно запутавшись, я сделал к нему шаг и задрал бордовый подол.