Когда сядет солнце. Книга 1. Шайрасы
Шрифт:
Неожиданно мое лицо заливает приятная прохладная вода, попадая в глаза и нос. Вода! Много! Вкусная! С трудом разлепив губы, жадно глотаю живительную влагу. Закашливаюсь, но не могу остановиться и продолжаю пить.
– Тебе хватит! Остановись! – опять приказывает обладатель низкого голоса. Да, красивый голос, но все равно бесячий.
«Знал бы ты, как меня достал!» – возмущенно восклицаю про себя.
Но вслух могу выдавить лишь протестующий стон.
– Молчи! Сначала целитель – потом разговоры.
Спасибо за воду, но почему этот тип все
Мужик, я не знаю, кто ты, но доктор на этой планете один. И он перед тобой.
– Нам пора, и так тут задержались, – заявляет этот любитель поболтать, и я чувствую движение вверх.
Похоже, без особых усилий меня взяли на руки и плавно понесли вперед.
– Рю… кзак, – говорю с огромным трудом, выдавливая звуки сквозь неработающие связки. – Лекарства… мальчик…
Тратя последние силы, делаю новую попытку. Здоровой рукой вцепляюсь в одежду того, кто меня несет.
– Колония поселенцев… мальчика спаси!
– Взял, помогу, – звучит утешающий ответ, и я позволяю себе расслабиться, смежив горящие веки.
В голове зреет вопрос: как в кромешной тьме этот человек перемещается так быстро и бесшумно?
Не успеваю как следует передохнуть и порадоваться возможному спасению, как до моих ушей доносятся звуки, от которых все замирает внутри. Меня бросает в холодный пот. Я ничего не вижу, но этот сдавленно шипящий свист ни с чем не спутаешь.
Черви.
– Ничего не бойся, – уверенно заявляет невидимый обладатель приятного рокота. – Извини, так будет лучше. Замри.
И, судя по ощущениям, напяливает мне на голову тканевый мешок. После аккуратно опускает меня на землю.
От свиста приближающихся червей сводит нутро. Сильно сжатые челюсти накрываю ладонью и прижимаю ткань, лишь бы не заорать от ужаса. Я на этой планете, наверное, всю эмаль с зубов стерла. Несмотря на захлестывающее желание бежать куда глаза глядят, намереваюсь довериться моему спасителю. А если учитывать мое состояние, полную темноту и невозможность от них убежать, другого выбора и нет.
Лежу и стараюсь почти не дышать. Замерев, прислушиваюсь к происходящему.
Барабанные перепонки фиксируют тонкий звон доставаемого холодного оружия, смех и слова, задорно брошенные на абсолютно незнакомом мне языке.
Этот мужик, без сомнения, псих!
Чудо, если нас не сожрут обоих.
Дальше звуки сливаются в хаос. Свист червей, оружия, непонятный шум. Пока я окончательно не перестаю понимать, что происходит.
Громко раздается команда:
– Закрой глаза!
Даже сквозь ткань и сомкнутые веки я вижу ослепительную вспышку, отчего закрываю глаза еще и рукой. Все резко затихает, только звон в ушах напоминает о недавнем сражении.
Сильно мутит. Судорожно сдергиваю с головы мешок, и меня выворачивает. Стараюсь не думать о том, как выгляжу. Сейчас этот тип пожалеет, что связался со мной. У него явно нет проблем с ночным видением. Возможно, специальные контактные линзы или очки. Да и звуки никуда не спрячешь…
Слышу
– Уже все позади. Ты молодец! Скоро все закончится.
Меня аккуратно умывают и снова дают напиться. Становится легче, но от пережитого накатывает сильная слабость. Непроглядная тьма вовсе не улучшает мое состояние.
И когда меня вновь берут на руки, я проваливаюсь в спасительный сон.
Глава 7
Воскрешение
В который раз мне снится море. Лежу на поверхности, раскинув в стороны руки, лениво прикрыв глаза от солнца. Оно, в отличие от белого адского светила, не сжигает дотла, а ласково греет. Мягкие волны качают мое изможденное тело, не причиняя вреда. Ощущаю, как наполняюсь влагой. Возможно, это Земля?
Лишь однажды мне довелось побывать на море. Еще во время учебы в академии, перед вручением диплома, нам дали свободные сутки. К родителям я не успевала, вот и решила провести день с выпускниками своего цикла. Море оставило неизгладимые впечатления в душе. А также поселило жажду: видеть и чувствовать его вновь, дышать им и просто находиться рядом.
Тот день так и остался единственным.
Доносящиеся с определенным интервалом звуки упорно мешают наслаждаться морем. Очевидно, я подсознательно не хочу просыпаться. Последние годы пробуждение не приносило мне ничего хорошего. С чего вдруг сегодня будет иначе? Противный равномерный писк прорывается сквозь шум волн. Снова и снова. Заткнись же!
Сновидение медленно отступает, но окончательно открыть глаза не могу, да и не испытываю такого желания. Непонятное состояние между сном и явью устраивает меня куда больше.
Как будто сквозь толщу воды слышу тихую речь:
– Сильное истощение, обезвоживание, опасное состояние для человека.
Ясно же – на собаку я не похожа.
– Правая рука сильно пострадала. Знаю, делаю все возможное, Шан.
На последних словах чувствую остро подступающую к горлу тошноту. Вспоминаю падение, мерзкий хруст и острую боль, туманящую сознание. Заставляю себя сосредоточиться, чтобы узнать больше.
Сколько раз эти слова слышали мои пациенты и их родные?
«Делаем все возможное…»
Знаю, сейчас речь обо мне.
А с этим, оказывается, не так просто справиться. Когда пациент – ты сам.
Во рту растекается едкая горечь и противно оседает на языке. Отныне я хирург с покалеченной правой рукой. К сожалению, прекрасно помню, как выглядела рука после падения. Никакая терапия и протезирование этого не исправят.
Получается, я бывший хирург?
Писк приборов учащается, выдавая изменившийся сердечный ритм. Глупо притворяться дальше.
Стараюсь дышать глубоко, чтобы прогнать тошноту и отчаяние. Я жива, это главное. Но как быть, если хирургия – моя жизнь, а другой мне и не надо?