Когда тайна раскроется
Шрифт:
Александр покачал головой, чувствуя угрызения совести за свои поступки, которые привели его к полной изоляции и тяжелому положению. У этих людей доброе сердце и светлая душа, чего не скажешь о нем.
Но теперь, после этой беседы, ему стало казаться, что он не является таким уж никчемным и что его братья и друзья никогда не относились к нему так строго, как сам он относился к себе. Они принимали его таким, каков он есть, со всеми его пороками и никогда не осуждали.
– Боже правый. Я не заслуживаю вашей дружбы, ни одного из вас. И тем не менее… – Он умолк, не в
Наступила неловкая пауза. Ее прервал Деймиен:
– Ты, конечно, знаешь, что никто из нас не предложил бы тебе, негодяю, ничего, если бы ты не доставил обратно сокровища тамплиеров, которые взял с собой вместе с золотой чашей. – Деймиен произнес это насмешливым тоном, явно стараясь разрядить атмосферу. При этом он поднял бровь – точно так же, как это делал Александр. – Ты остался бы один, если бы попытался продать пергамент или забыл бы о нем, когда заключал сделку с лордом Эксфордом.
Это вызвало дружный смех и громкие выражения одобрения по отношению к Александру, что заставило его тоже рассмеяться.
– Не подумай я о пергаменте, я остался бы одиноким, – согласился он, все еще улыбаясь.
– Так что запомни, братец, мы связаны вместе, мы все, – произнес Деймиен уже более серьезным тоном, хотя его взгляд, направленный на Александра, по-прежнему был теплым. – Делай, что должно, [6] – добавил он более тихо, поднимая чашу.
Это был девиз тамплиеров, который каждый рыцарь произносил перед смертельной схваткой рыцарей братства за правосудие, честь, правду и во имя Бога.
6
Полностью девиз звучит так: «Делай, что должно, и будь что будет».
Ричард и Джон присоединились к нему. Потом Александр, после короткого колебания. Внезапно он ощутил чувство единства с этими людьми, принадлежности к их кругу. Это чувство казалось чем-то материальным, ярким и требующим признания. Оно захватило его целиком, наполняя силой и уверенностью. Эти умелые воины и преданные друзья… эти вызывающие благоговение рыцари-тамплиеры будут ехать верхом рядом с ним ради того, чтобы оказать помощь женщине, которую он любит. Они помогут ему защитить ее от врага.
Александр кивнул, не в силах произнести хоть слово, переполненный эмоциями. Джон очень помог ему, когда заговорил.
– Тогда завтра, парни, – громко объявил он, после чего сделал большой глоток из чаши и поднял ее вверх. – С рассветом мы вместе отправимся в путь под знаменем тамплиеров с малиновым крестом на груди.
Элизабет находилась в дальнем конце двора замка, совещаясь с сэром Гаретом относительно позиции недавно отремонтированной фрондиболы, когда во внутренние ворота замка вбежал паренек из деревни. Она заметила его только потому, что из-за него у ворот произошла небольшая сумятица – охранник схватил его за руку, пытаясь
Элизабет жестом показала Гарету на ворота, зная, что начальник стражи должен оценивать любые необычные события во время подготовки к штурму англичан точно так же, как она оценивала Гарета после предательства Эдвина, когда тот перешел к лорду Ленноксу.
Гарет перевел взгляд на ворота. Охранник в это время кивнул мальчику, позволяя ему войти и показывая рукой на другого солдата из главного гарнизона, который находился около кузницы во внутреннем дворе. Прошло всего несколько мгновений, и солдат из главного гарнизона подвел мальчика к Элизабет и капитану.
– В чем дело? – спросил сэр Гарет, чуть поворачиваясь к ним.
– Этот парень – сын кузнеца. Его отца позвали в деревню, расположенную в пяти милях от кузницы, по просьбе незнакомца, чья лошадь потеряла подкову во время поездки на север. – Лицо солдата было мрачным. – Этот человек был конным лучником, следующим с армией из Англии. Мальчик счел нужным сообщить об этом случае, но боится, что отца накажут за ложную тревогу, если он сначала не выяснит, кто это.
У Элизабет внутри все словно оборвалось. Значит, лорд Леннокс уже ближе пяти миль отсюда. Штурма следует ожидать на следующий день или через день.
Мальчик, стоявший рядом с солдатом, сильно дрожал. Элизабет шагнула к нему и положила руку ему на плечо, пытаясь успокоить.
– Как тебя зовут, малыш?
Его глаза округлились. Мальчика явно изумило, что до него может дотронуться сама хозяйка замка.
– Я… меня зовут К… К… – Он никак не мог произнести своего имени от страха и от долгого бега.
– Не торопись. Дыши ровно, тебе нечего бояться, – ласково произнесла она.
– Ми… миледи, – ответил он.
В эту минуту он напоминал худого кролика, готового метнуться при первых признаках опасности. Мальчик сделал глубокий вдох, потом еще один… Через несколько секунд он расправил узкие плечи и произнес:
– Моя мама называет меня Кэмден, леди. Если коротко, Кэм.
– Значит, Кэм, – произнесла Элизабет, стараясь изобразить на лице улыбку, как бы ни трудно это было при новости о нависшей над замком опасности. – Ты правильно сделал, что пришел сюда и рассказал об армии, которая движется от твоей деревни. Твоего отца не накажут.
Глаза Кэма наполнились слезами. Слезами облегчения, но он тут же опустил голову, устыдившись того, что дал волю чувствам в присутствии владелицы замка и ее солдат.
Элизабет лишь сжала его плечо, подавив желание встать на колени и обнять паренька. Нет, ей не следует этого делать, а то он растеряется еще больше. Вместо этого Элизабет произнесла:
– Похоже на то, что солдат, которому помогал твой отец, был бы очень недоволен узнать, что его обслуживал человек, столь преданный и верный Данливи, поскольку мы предупреждены о приближении армии англичан.
Кэм кивнул. Элизабет улыбнулась, глядя на него.
– Я не только не накажу твоего отца, а прослежу за тем, чтобы он получил надлежащую награду за свою верность.