Когда тело говорит НЕТ. Цена скрытого стресса
Шрифт:
В последние полгода жизни Барбары вы наконец-то увидели, как она начала устанавливать личные границы. Она говорила „нет“, и ее подавленный гнев прорывался наружу».
«Вы правы…»
«Вот как я это понимаю. Люди с онкологией и другими серьезными заболеваниями с трудом умеют говорить „нет“ и выражать свое недовольство. Они склонны подавлять свой гнев или, в лучшем случае, проявлять его в саркастической форме, но никогда не делают это напрямую. Причины этого — в раннем детстве, когда они были вынуждены выстраивать отношения с родителями, работать над этими отношениями».
«Я думаю, Барбаре приходилось прилагать немало
Ей было непросто открыться окружающим. В последние месяцы своей жизни она иногда просила меня прийти и выкурить с ней косячок, чтобы мы могли расслабиться и поговорить», — говорит Бетти.
«Каково это было?»
«Потрясающе, потому что она начинала рассказывать о себе. Она говорила: „Я без понятия, что такое этот рак, но вот он, кажется, настиг меня“. Она говорила, что „сама навлекла на себя онкологию“. Помню, как я ужаснулась и сказала: „Барбара, не понимаю, о чем ты“. Она ответила: „Я воспринимаю его как часть своего жизненного опыта, и ты тоже к этому причастна, мама. Ты тоже внесла свою лепту в появление у меня рака“.
А знаете что еще, Габор? За ночь до смерти ей кто-то привиделся. Она сказала, что пришел какой-то мужчина, чтобы забрать ее, но она заявила, что еще не готова умирать. На следующий вечер она сообщила мне: „Тот мужчина… Я хочу, чтобы он вернулся“. Я спросила ее: „Какой мужчина? Хочешь, чтобы я позвонила доктору?“ Она ответила: „Нет, мужчина, который приходил за мной, и я сказала ему, что еще не готова“. По ее словам, теперь она была готова.
За несколько часов до этого я сказала ей, что если она устала от своей болезни, то ей больше не нужно держаться за этот мир. Я одобрила ее выбор, и в этот момент она поведала мне об этом мужчине. Она сказала, что теперь готова к его визиту, а в восемь часов утра ее не стало. Вы когда-нибудь читали Кюблер-Росс? [18] Помните, она говорила о проводниках… людях, которые приходят за нами в момент смерти. Это было настолько странно, что у меня волосы встали дыбом».
18
Элизабет Кюблер-Росс (8 июля 1926 — 24 августа 2004) — американский психолог, разрабатывала методы психологической помощи умирающим больным, а также исследовала предсмертные состояния.
«Почему вам это кажется таким странным?»
«Хотите сказать, что ангел смерти действительно существует?»
«Разве не может быть другого объяснения? Наше сознание трансформирует накопленный опыт в образы. У происходящего вокруг есть более глубокий смысл, чем мы думаем, однако разум способен воспринимать это только с помощью мыслей и образов».
«Бетти задала свой последний вопрос: „Почему родители не способны понять боль своих детей?“»
«Я задавался тем же вопросом. Потому что мы не осознаём собственную боль. Прочитав вашу книгу, „Клэйокот“, из вашего рассказа я понял, что вы еще не осознали свою боль. Поэтому вам не удавалось понять страдания Барбары.
Если вы
«Прошу, продолжайте».
«Вы посвящаете свою книгу „Клэйокот“ не только Барбаре Эллен, но и своей „потрясающей маме“. Ваша мать, возможно, действительно была замечательной женщиной, но когда вы пишете это, то не до конца осознаете, как злитесь на свою мать и как сильно она вас ранила. „Моя мама была добросердечным и любящим человеком. Хотя я всегда знала, что она больше любит брата и сестру, она источала столько любви, что часть ее доставалась и мне“. Что на самом деле чувствует ребенок, который так считает?»
«Я никогда не ощущала себя нелюбимым ребенком».
«Разумеется, вы не чувствовали этого, и я не говорю, что мама вас не любила. Но отчасти вы не ощущали себя нелюбимой, поскольку таким образом приглушали связанную с этим чувством боль. Вы пишете: „Когда я повзрослела, то однажды поделилась с матерью своими догадками. Она была уязвлена и поражена услышанным. Она настаивала, что если и уделяла больше внимания другим детям, то только потому, что они нуждались в нем больше, чем я, ведь я всегда была независимым ребенком“. Вы использовали особенную уловку, благодаря которой выглядели независимым человеком. Таким образом вы защищали свою мать и старались не ранить саму себя. Вы подавляли свою душевную боль.
„Хотя я всегда знала, что она больше любит моих брата и сестру, но она источала столько любви, что часть ее доставалась и мне“, — это также попытка взрослого человека дистанцироваться от истинных эмоциональных переживаний. Ребенок так не считает. Что он чувствует на самом деле?»
«Я знаю, что раньше обижалась на то, что моей младшей сестре уделяется больше внимания: у нее были задержки дыхания — такие, что она начинала синеть. Потом она училась на медсестру, получила диплом и родила четверых детей. Она страдала от наркотической и алкогольной зависимоси и умерла от передозировки, не дожив до пятидесяти лет. Мои родители предпринимали попытки вразумить ее… мама отчаянно пыталась образумить ее».
«Вы сразу встаете на защиту своих родителей».
«Потому что я сама мать».
«Я думаю, вы делаете это, чтобы защититься от собственной боли, которую вам причинили отношения с родителями. Вам снились кошмары…»
«Любой бы страдал от ночных кошмаров, выпей он целую кружку чая со льдом перед сном, как это делала я…»
«Ночные кошмары показывают наши самые глубинные страхи. Дети боятся, что под кроватью прячутся монстры. Вы включаете свет и показываете ребенку, что никаких монстров нет, но в следующее мгновение он снова боится монстров. Чего он боится на самом деле? Он боится, что никто не защитит его, что у него нет тесной взаимосвязи с родителями. Возможно, нечто чудовищное есть в его родителях… быть может, они злятся, и в итоге ребенок испытывает сильный испуг. Он переживает весь этот страх, и его разум создает образ какого-то монстра».