Когда-то много лет назад…
Шрифт:
– Попробуй ветки положить на какое-то время в кипяток. Может, они станут упругие после этого.
Послушав ее, он так и сделал. Ветки гнулись, но плохо. На радость Беру, и этого хватило, чтобы создать шедевр для первобытной эпохи.
Валерия сделала матрасик в колыбельную и отдала всю свою ткань Дахе. Даха прижала ее к груди и улыбнулась. Девушка улыбнулась в ответ: хоть какой-то подарок она смогла сделать этому мальчугану. Темные кучеряшки виднелись из пеленки, бывшая акушерка научила Даху пеленать ребенка в кулек, как они делали это в роддоме. Карапуз лежал в
Девушка стояла и смотрела на ребенка, вспоминая своего сына и внука малышами.
На улице дождик,
С ведра поливает,
С ведра поливает,
Землю прибивает.
Землю прибивает,
Брат сестру качает,
Ой, люшеньки, люли,
Брат сестру качает.
Вырастешь большая,
Отдадут тя замуж.
Ой, люшеньки, люли,
Отдадут тя замуж.
Песня лилась и лилась, поднимаясь вверх, под своды пещеры. Валерия пела ее и не замечала, что все собрались вокруг нее и молча слушали.
Мысли ее были далеко отсюда, она пела колыбельную своему сыну. Казалось, что прошло уже много времени, но тоска не отпускала. Закончив песню, девушка вытерла слезы и обернулась. Все стояли вокруг и смотрели на нее. Она даже не сразу сообразила, что именно привлекло их внимание. Песня! Они никогда не слышали песен. Шел не пел в пещере, он боялся. Его голос можно было услышать, когда он собирал ветки. Он пел только те слова, которые запомнил из песни про Волгу. А у Валерии не было повода петь.
И она снова запела. У нее был красивый, звонкий голос. Пела «Подмосковные вечера», «Волгу», «Про рябину», и они слушали ее, сидя у костра.
На следующий день крики малыша эхом разносились по всей пещере. Даха нервничала и постоянно его прикладывала к груди, но он, почмокав, начинал опять орать.
– Что у тебя не получается? – Валерия посмотрела на орущего ребенка в руках у мамы. – У тебя молоко-то есть? Может, он просто кушать хочет?
Она проверила, и оказалось, что нет молока.
– Что ж ты будешь делать?! – всплеснула она руками. – Без молока ребенку не выжить! Давай попробуем ему дать молоко козы, но ты не прекращай его прикладывать к груди, поняла меня?
Даха утвердительно кивнула.
Валерия подоила козу, смочила тряпочку и, скрутив ее, дала ребенку, оставив второй конец в плошке с молоком. Ребенок сначала не брал в рот тряпочку, просто кричал, но почувствовал вкус молока, присосался и начал кушать. Наевшись, он успокоился и уснул. Даха улыбнулась и прилегла с ним.
В пещере наступила тишина, и все старались теперь его не разбудить, устав от его криков. Маес спал, почмокивая во сне, при этом он так мило морщил лобик. В стаде было три козы с козлятами, поэтому молока ребенку точно хватит.
Жизнь потихоньку налаживалась. Благодаря Беру, в пещере появились разные корзины, он в свободное от охоты время тренировался, и у него начало получаться. Девушка еще попросила его сделать
Со временем у Валерии получилось добыть из золы черную соль. Когда-то ребенком она слышала от деда, как они добывали соль в детстве. Нужно взять лиственное растение, желательно орешник, но его тут не было, спалить до золы и разбавить золу водой. Не кипятить, а то получится мыло. Вода настоится за ночь и будет иметь соленый вкус. Можно мясо попробовать посолить и засушить. Будет возможность запаса еды на зиму, раз пока с огородом не получается. Наладить отношения удалось практически со всеми в клане, кроме Арии. Она как прежде пакостила, но Валерия перестала обращать внимание на ее проказы и относилась к ней как к маленькому ребенку.
11 глава
Утром мужчины ушли на охоту. День не предвещал ничего плохого.
Валерия стояла у загона и смотрела, как Даха доит козу. Странно, что женщине удалось так быстро ее к себе приручить, ведь она ни разу к ней не подходила после первого знакомства. Больше всего поражало девушку то, что когда Даха подходила к козе, она, держа ее за шею, начинала ей на ухо что-то тихонько шептать, как будто заговаривала козу. И та успокаивалась и стояла смирно, пока Даха ее гладила и доила. Это был как гипноз. Где она такому научилась, непонятно, но это действовало на любое животное, они при этом смирнели и подпускали к себе.
– У тебя талант находить язык с животными. Было бы круто, если бы ты так и других могла заговаривать.
– Меня мама научила. Она говорила, что так можно дикое животное остановить, если не смотреть ему в глаза и говорить эти слова постоянно. Они тогда тебя не тронут.
– А меня научишь?
– Конечно, Ария тоже умеет, я ее научила.
Валерия задумалась, вспоминая, что слышала про таких людей, которые могут заставить дикое животное повиноваться. А цыгане умели заговаривать лошадей, и те, не издав ни звука, уходили с ними. Многие подчиняли себе собак, которые спокойно пропускали их в дом и даже к своей будке. А очень сильные цыганки могли одним словом остановить несущуюся повозку с лошадьми.
Вдруг боковым зрением Валерия увидела движение в пещере, которое ей показалось странным – несколько метнувшихся от входа в разные стороны теней. А дальше, как в кино, все было стремительно, но очень ярко, и надолго впечаталось ей в память.
Их было несколько, это были мужчины, одетые в звериные шкуры с головами. Шел метнул в одного, самого крупного, копье, но тот в каком-то немыслимом движении отклонился от него, и оно с грохотом упало в глубь пещеры. В тот же миг этот воин кинул в парня топор, который который рассек Шелу грудь, и тот повалился на пол. Маха метнула нож в другого мужчину и задела ему плечо, он одним прыжком подскочил к ней и с размаха ударил по лицу. Женщина упала навзничь, а он скрутил ей руки и чем-то быстро связал. У входа другой захватчик завалил Арию и держал ее коленом, отнимая у нее нож. Иза завернулась в шкуру, которую чистила, Даха присела в загоне с козой. Самый крупный мужчина, который убил Шела, подошел к детской кроватке с малышом и сказал своим: