Когда ты вернешься ко мне
Шрифт:
Голос Майло понизился до шепота.
– В группе ты говорил, что хочешь умереть.
– Ах, вот ты о чем. – Я откинулся на спину и уставился в потолок. – Это было сто лет назад. Когда я только сюда приехал.
– Но я знаю, что ты все еще об этом думаешь, – сказал Майло. – Не представляю, как тебе удалось убедить их в своей вменяемости, если очевидно, что это не так.
Я взмахнул руками в воздухе.
– Конечно, я чокнутый. Мы все чокнутые. А кто не псих? Но это не меняет того факта, что с тобой все будет в порядке. Можно быть чокнутым на всю голову и нормальным одновременно.
Он фыркнул.
– Не похоже, что со мной все будет хорошо. Без тебя уж точно.
– Ну конечно будет. Ты мне не веришь только потому, что я Кассандра.
– Кто?
– Ты что, греческую мифологию не знаешь?
– А сам прямо всю помнишь, да? – язвительно поинтересовался он. – Проехали. Держи свой огромный IQ при себе. Ты уезжаешь, и это отстойно. Вот и все, что тут можно сказать. – Майло снова отвернулся, но я продолжал, ничуть не смутившись:
– Кассандра жила в древние времена и была похожа на меня: так необычайно хороша собой, что боги падали с неба, пытаясь ее заполучить.
Майло фыркнул.
– Избавь меня от этого. Не такой уж ты и красавец.
– Прошу прощения. Ты вообще видел меня?
Он слабо рассмеялся, и я воспринял это как маленькую победу.
– Аполлон, бог солнца, бросил один взгляд на Кассандру и решил, что она должна ему принадлежать. В попытке завоевать сердце девушки, он наделил ее даром пророчества.
– В плане?
– Кассандра могла предсказывать будущее, что, честно говоря, кажется довольно милой сделкой ради того, чтобы залезть ей под тогу [3] . Мой последний ухажер даже не угостил меня ужином перед тем, как я ему отсосал. – Я погладил подбородок в притворной задумчивости. – Или, может быть, это и был ужин…
3
Тога – верхняя одежда граждан в Древнем Риме – кусок белой шерстяной ткани эллипсовидной формы, драпировавшийся вокруг тела.
Майло хлопнул себя ладонью по лбу.
– Чувак…
– Слишком много подробностей?
– С тобой? Всегда. – Он повернулся ко мне лицом и приподнялся на локте. – Но подожди, с кем это ты последний раз ходил на свидание? Свидания здесь запрещены. Или ты уговорил их ради тебя нарушить правила? Снова.
– Уверяю, доктора Пикура не нужно было убеждать.
Майло чуть не свалился с кровати.
– Что? Это же отвратительно! Он врач. Ты пациент. И семнадцать…
– Говори потише, – прошипел я. – Личные отношения с доктором…
– Женатым доктором.
– Небольшая поправочка в моей грязной истории. – И мой билет из этого места. – А теперь помолчи и дай мне закончить. На чем я остановился?
– Кассандра и Аполлон.
– Верно. Кассандра знала, чего на самом деле хотел добиться Аполлон со своим необычным подарком, и она не была заинтересована
4
Волшебный шар восьмерки (шар судьбы, шар вопросов и ответов, шар предсказаний) – игрушка, шуточный способ предсказывать будущее.
Майло снова рассмеялся, и это улучшило мое настроение. А такое случалось не очень часто.
Как комета Галлея – редкая яркая полоса на холодном черном небе, которая исчезала снова и снова.
– Когда Кассандра отвергла его, – продолжил я, – как и многие титулованные чуваки, Аполлон потерял самообладание и проклял ее, чтобы никто не верил ее пророчествам. И вот бедняжка Кэсси бродит по Древней Греции, всем рассказывает, что Троя сгорит, и никто ей не верит. Все думают, что она сумасшедшая, и даже запирают ее в тюрьму. Понимаешь, к чему я клоню?
– Ты реинкарнация греческой богини?
– Давай посмотрим на доказательства. – Я начал загибать пальцы. – Я до смешного привлекателен. Все считают меня сумасшедшим. Я заперт здесь, и никто не верит моим словам. – Я слегка улыбнулся в полумраке, освещенном серебристым лунным светом. – Включая тебя, когда я говорю, что после моего ухода с тобой все будет в порядке.
– Ты прав, – отозвался Майло, и новый поток слез заглушил его слова. – Я тебе не верю.
Дерьмо.
Он снова повернулся ко мне спиной. Комета хорошего настроения сразу погасла. Никто никогда не обвинил бы меня в том, что я из любителей утешать, и у меня заканчивались идеи.
Майло тихо плакал, дрожа, как будто ему было холодно, и ко мне вернулось воспоминание – мое единственное хорошее воспоминание с Аляски. Оно подкралось, окутав меня, и сразу стало легче.
Я вылез из кровати и лег рядышком с Майло, прижимаясь к нему.
– Отвали от меня, – проскулил он. – Я не один из твоих дружков.
– Даже не думал к тебе приставать, – ответил я. – Там, на Аляске, другой парень сделал это для меня. И помогло. Но я не буду, если…
Майло схватил меня за руку и крепко сжал, его тело сотрясалось от беззвучных рыданий. Я придвинулся ближе, обнимая его, и положил свою белокурую голову на подушку рядом с его темной.
Спустя некоторое время он шмыгнул носом и тихо произнес:
– Аляска. Это туда тебя отправили на конверсионную терапию? До того, как ты оказался здесь.
Я напрягся.
– Да.
– Ты почти не рассказываешь об этом. Даже в группе. Если только тебя не заставляют. Тогда ты, должно быть, особенный.
Я почувствовал, как Майло улыбнулся, напряжение в его тощем теле ослабло.
– Что произошло?
– Мне было холодно, – признался я. – И не только мне. Мы съежились на полу старой, продуваемой ветрами хижины, без огня. Никогда еще не чувствовал себя таким несчастным и одиноким, как в тот момент. Но затем один из мальчиков притащил свое драное одеяло к месту, где я дрожал под своим жалким покрывалом. Он обнял меня так, как я обнимаю тебя.