Когда усталая подлодка...

Люлин Виталий Александрович

6. Морской кадетский корпус — автобиографические воспоминания о военно-морском училище им. Фрунзе. Завершена и подготовлена к печати 1 часть. Ко второй части В.А. планировал приступить, завершив книгу о командире «Командир Мурены».

7. ЗКШ (записная книжка штурмана) — веселые, порой едкие рассказы о флоте, частями вошли в изданные книги

8. Когда усталая подлодка… — о флоте и его обитателях, с юмором и любовью. Издано в мягком переплете

9. Кумиры и наставники — первая повесть из начатого цикла. К сожалению, цикл останется незавершенным.

10. Маринеско — победитель и жертва — статья и рабочие материалы

к юбилею легендарного подводника

11. Командир Мурены — не завершенная книга о любимом командире, уважаемом человеке, известном подводнике контр-адмирале Фролове В.П. …

Виталий Александрович был замечательным семьянином, настоящим главой семьи. Он всегда был любящим мужем для Валентины Евдокимовны, его первой и единственной спутницы жизни. Он был прекрасным отцом, добрым и мудрым дедом, настоящей опорой и поддержкой для всей семьи.

 19 июня 2011 года Виталий Александрович скончался, а нам остались его Книги, которые еще многих заставят как улыбнуться, так и задуматься о себе, своем месте на планете и в жизни.

Пусть это выступление Виталия Александровича на нашей последней встрече, станет его прощальным напутствием для всех нас.

Светлая память капитану 1 ранга Виталию Александровичу Люлину!

Друшлаг

Друшлаг — это не кухонный инвентарь, а фамилия одного из первопроходцев освоения ракетных комплексов на подводных лодках. По имени Володя.

Все в нём было по уму: фамилия, имя и профессия. Происхождения чисто славянского. Родился и вырос на киевском Подоле. Высок, статен, силен, голубоглаз. Ума — палата. Оптимизма — через край. Обожал женщин, вино и фрукты, но брачные узы считал порочными. Самозабвенно отдавался освоению своей профессии моряка-подводника и ракетчика. До самоедства. Столь же самозабвенно кутил на берегу, когда выпадала такая возможность, руководствуясь славянским принципом: «Авось, пронесёт!». Дело возносило его, а «авось» швыряло на исходные рубежи. Выше должности «маленького ракетчика» — командира группы подготовки и старта ракет боевой части два (КГС БЧ-2) ракетного подводного крейсера он так и не поднялся.

Но его знания подводного ремесла, честность и откровенность в общении с собратьями, достойны повествования. Его девиз: «Не учите меня жить!…», которому он неукоснительно следовал, ничуть не мешал ему в наставничестве других. Володины рассказы о себе — наставления на тему: как надо и не надо жить. Преамбула о Друшлаге моя, а дальше — его рассказы, вычищенные от специфических выражений. Конечно, не до полной преснятины.

Р-11 ФМ

 Первая лодочная баллистическая ракета Р-11ФМ — это не ракета, а фейерверк. Раскочегаришь ее, она выдаст шапку дыма и… если и полетит, то летит на 150 км. Бахнешь, руку козырьком, и наблюдаешь, где она шлепнется. Уж не знаю, какую мощь предполагалось запихивать в ее дурью башку, но с песочной мы научились стрелять лихо. Шварк, и она уже шлепается у какого-нибудь ненецкого сельсовета. Пока штатные наблюдатели к ней подбегут, шустрые ненцы и лопари растащат ее на поделки. Для испытаний ракеты сварганили опытовую подлодку «С-80», 611АВ — проекта.

Пришпандорили побортно контейнера, как мешки на осла, и вперед! Попал я

на эту каракатицу сразу после выпуска из училища. Рад был до макушки! Как же, опытовая, да еще ракетная подводная лодка! Мытарили нас два года подряд без отпусков и передыха. Только и слышали: «Давай, давай!» Нормально. Летом — в Белом море даем, зимой — в Баренцевом. Мы даем, а нам поддают. И то и дело шлялись в док. Подмандиться. Лодке. Самим — ни-ни! Некогда, да и негде. Ракушками стали обрастать. Два года пахал на «С-80», практически не вылезая из прочного корпуса. Хотимчик завязал узлом. Про женщин, вино и фрукты пришлось забыть. Хряпнешь в день подводничка стопарик шильца, закусишь таранечкой, да и вкалываешь дальше. Но, доложу я вам, подводницкую лодку изучил, как свои пять пальцев. Стал лучшим специалистом по раскочегариванию и запуску Р-11ФМ. Капитуся подкинул старлейскую звезду на погоны. Вознамерился двинуть меня на командира БЧ-2 сразу после завершения летних испытаний. Пошлепали мы на них летом в Белое море. В Северодвинск. Лето. Теплынь и белые ночи. Ягры — не Гагры, но все-таки. Есть где развернуться. Один ресторан Эдельмана чего стоит. Но оскоромиться в нем удалось только разок.

— Вы чего это здесь, как дерьмо в проруби, болтаетесь? Сдайте курсовые задачки и подтвердите свою линейность, а то морского довольствия лишим…. — ругнулось бригадное начальство. Дало нам пинка под зад и пошли мы морячить в Белое море. Болтались в нем почти три недели, пока на фабрику не приперли несколько ракетных дубинок. Вот сволочи, озабоченные государственным планом испытаний! Нет, чтобы дать нам слегка отдохнуть и оттянуться, выпихнули в море. С глаз долой. Можно подумать, что до этого мы в Гаграх прохлаждались. Южный берег Баренцева моря засчитали нам как Южный берег Крыма. Приказано было: раньше думать о Родине, потом о себе. Мы так и делали. Испытания пошли тип-топ.

— Цыплят по осени считают…. — сказал нам капитуся, когда мы сделали два успешных пуска.

— В сентябре сделаем последний и пойдем в Кольский залив. В базу — где приткнут. И сразу пошлепаем в отпуск. На ЮБК. Эх-х-ма! Бархатный сезон! Отдохнем, как белые люди, и за все сразу. Это я вам обещаю. Нам так спланировано…. — совсем уж воодушевил он нас через несколько дней. Перспектива — закачаешься! Я и закачался. А вот когда командир обрисовал мою личную перспективку, выпал в осадок.

— Тебе предлагаются два варианта. На личное усмотрение. Первый. С возвращением из отпуска — назначение на должность командира БЧ-2 «С-80». Второй. По завершению испытаний у нас — назначение командиром группы ПиС на новейший атомный ракетный подводный крейсер «К-16»… — заговорщицки улыбаясь, предложил он мне.

Великолепный командир и мужик, что надо. По фамилии — Ситарчик. Капитан 3 ранга. Молодой и подающий надежды. Мы его обожали, но кликуху прилепили — Старичок.

— Ох…ть можно!… — вякнул я. И ищу место, куда бы мне присесть, чтобы не грохнуться.

— Это не ответ….

— А можно мне подумать…

— Можно. Только не долго. Не жениться собираешься. Если пойдешь на «К-16», то мое представление на тебя должно быть у комбрига сегодня же вечером. Через пару недель атомоход пойдет на испытания. Полчасика можешь пошевелить мозгами. Некогда мне валандаться с тобой… — пробурчал он, вышагивая по причальной стенке. Я — рядом, щенком. Пока он это говорил, я уже все решил. И уж коли что-то решу, то выпью обязательно