Когда воскреснет Россия?
Шрифт:
Более пятнадцати лет тому назад автор этих строк в статье «Акциз» говорил, что вокруг каждого пьющего по мере его духовного и физического разложения всегда возникает опасная зона. Поначалу родственники любят его, как и раньше. Затем начинают жалеть. Но порою жалость сменяется презрением и даже ненавистью. Жалость и ненависть в одном сердце! (Например, в сердце жены или сына.) Что может быть взрывоопаснее подобной смеси? Рано или поздно в таких сердцах происходит взрыв. Люди, близкие пьянице, и те, что около, жестоко страдают, приобретая физические болезни. А ему хоть бы что! Он даже не замечает,
Кому не ясно, что зеленый змий вонзает свое жало прежде всего в семью? Но пьющие генералы и лейтенанты, пьющие депутаты и министры, пьющие врачи и банкиры не замечают этого именно потому, что они пьющие. Они никогда не защитят институт семьи. Жены и матери напрасно надеются на пьющих, потому что для пьющих не существует понятия личного греха пьянства.
Змий жалит безжалостно и беспощадно. Древо зла, как пушкинский анчар, брызжет ядом. Через болезни, через спид, через наркотики сеет это дерево смерть в нашем народе. Его мощные отростелья раздваиваются, разветвляются на десятки и сотни более гибких, но таких же ядовитых ветвей — и каждую веточку бережно холят либералы и демократы, покорившие нашу прекрасную родину!
Но вот появились у народа такие подвижники, как академик Федор Углов, новосибирские профессора, такие совестливые борцы против змия, как Вл. Жданов. Деятели православной культуры, науки и экономики, искусства сомкнули ряды на основе православного христианства. Наши враги, конечно, сразу почувствовали опасность… Всколыхнулись все сатанинские силы, завопили все бесы, вплоть до Евтушенко: «Как? Новый год и без шампанского? Долой их всех, красно-коричневых заступников нравственности!» Все газетчики, все телевизионные оракулы просто взвились, завопили и завизжали. Дивно ли то, что о «сухом законе» 1916 года во время войны до сих пор мало кто знает. А если и знает, то не верит, что народ вводил этот закон повсеместно.
Уже при Горбачеве либеральная шпана превосходно знала, что Россия, обольщенная и покоренная бесами, нехотя прослужившая им лет сорок, может в любую минуту очнуться. Дьявольская задача была в том, чтобы не дать ей отрезветь. Ведь, очнувшись, народ снова будет служить Богу. Скрытые троцкисты и их новые последователи потому и подсунули народу горбачевский указ 1985 года. Народ уже открывал глаза на троцкистскую революцию, на масонов и мировой заговор против России. Не дать отрезветь до конца! Не позволить самим русским распоряжаться своей судьбой! Своей верой! Своими идеалами! И явилась тут так называемая перестройка. В этом был смысл и самого Горбачева, и его указа по борьбе с пьянством…
Горбачевские перестройщики — наследники Троцкого — сплавили государственную власть пьянчуге Ельцину, предали и продали все, что можно продать. И началась вакханалия, разруха. Началось еще большее государственное спаивание всего населения, «процесс пошел». Споили ельциноиды уже и многих женщин, даже они, женщины, вернее, многие из них, махнули рукой сами на себя… И война, и СПИД, и проституция, и бездарные генералы, и безработица, и секты, если говорить о религиозном сознании, — все связано, все выросло на дереве зла! Наркотикам дает дорогу дешевое молодежное пиво, безработица плодит новую безработицу,
Чтобы осмыслить все, что происходит в нашем Отечестве, надо прежде всего выбраться из безбожного электронно-мозгового телевизионного облучения. Выключи телевизор, если не можешь поставить телевидение на службу народу, а не против народа! Способны ли мы сделать это? Если судить по трем президентам, Федеральному Собранию, по депутатскому корпусу, то пока не способны. Бог пока не простил нас, слишком долго кланялись бесам, которые во плоти. Потому и послал Он нам испытания…
Окопы третьей Отечественной
Жутковато произносить эти слова, но их надо произносить снова и снова. Произносить открыто и честно: в России в разгаре третья Отечественная война. (ВОВ, как выражаются уцелевшие ветераны второй Отечественной в своих письмах и жалобах.)
Эта зловещая аббревиатура (3-я ВОВ) скользит пока по поверхности общественного сознания. Народ прячется от нее разными способами. Кто втягивает голову, как от летящего булыжника, кто нарочно подставляет ее под алкогольные еще более меткие удары.
Не очень-то прилично ссылаться на авторитеты, но, насколько я помню, впервые мысль о третьей Отечественной публично высказал академик И.Р. Шафаревич. Озвучена, как любят говорить депутаты, эта мысль кинорежиссером Антоном Васильевым в кинофильме «3-я Отечественная».
«Когда же она началась по вашему просвещенному мнению?» — ехидно спросит какой-нибудь демократ. Мне думается, началом ее можно назвать государственное предательство нашей незабвенной троицы: Горбачева, Шеварднадзе и Яковлева.
(Впрочем, питерский кинокритик Марк Любомудров считает, что Отечественная война идет с 1917 года. При таком отсчете борьба России за выживание в 1941–1945 годах становится как бы частью общей полувековой борьбы.
Скорее всего так и есть.) Однако Великую Отечественную из истории не похеришь никакими ни патриотическими, ни демократическими чернилами.
Историкам давно бы пора разобраться в событиях российской истории хотя бы восьмидесятилетнего периода. [1]
1
Мужественные попытки такого осмысления делает в своих работах К. Г. Мяло. Нынешние года она называет завершением т. н. «Петровского периода», увенчавшегося нашим государственным поражением («Москва», № 11, 96 г.).
«Ну, а чем вы докажете, что третья Отечественная война уже идет? — снова скажет нынешний либерал или демократ. — Это бездоказательное заявление, а за слова надо нести ответственность…»
Господа либералы, демократы и благодушные патриоты, откройте же наконец глаза! Протрите их каждый своим знаменем, будь оно красным или белогвардейским, или триколором «незалежности»! Или вы нарочно закрываете свои очи, чтобы не краснеть от стыда? Распечатайте тогда хотя бы уши, заложенные густым враньем телевизионных оракулов.