Когда время становится круглым
Шрифт:
– Дети - без защиты?
– подступила к Фашисту Мать.
– Это, по-твоему, естественно? Кстати, а где ты был, когда я готовилась стать матерью? Что-то я не припомню тебя среди моей свиты.
– Мало ли, дела были.
Фашист обошёл Мать, направляясь к задней части кузова, чтобы понаблюдать, как Лежебока и Сплетница (Лежебока внизу, а Сплетница наверху) затаскивают в кузов автомобильную покрышку.
– Да стесняется он, Мать, - закончив с покрышкой, сказала Лежебока.
–
– Я Спецназа боюсь?
– с деланным удивлением пропел Фашист.
– Он хоть знает, что такое уличный бой?
Сплетница подошла к краю кузова и бросила ироничный взгляд на Фашиста.
– Дела! Рост! А когда я всерьёз задумывалась о материнстве, ему тоже, видимо, дела и рост помешали проявить ко мне хоть чуточку внимания. Ты бы спину подставил - помог даме сойти.
Фашист отпрыгнул в сторону и со злобой прорычал:
– Послушай ты, нечёсаная болонка, ты и вообще не в моём вкусе!
– А, мы про вкусы заговорили. Ну, ты сам-то - красавчик. Почище любого экстерьерного. Ха-ха!
– сделала вид, что ей смешно, Сплетница и, легко коснувшись лапами услужливо подставленной спины Лежебоки, спрыгнула на землю.
– Дура ты! Да скоро на всей земле останутся только такие, как я, средних размеров собаки без особых примет!
– прокричал Фашист, после чего отошёл в сторону и, отвернувшись, уселся на травку.
– Не расслабляемся!
– прокричал пробегавший мимо взмыленный Турист.
– Кузов должен быть максимально заполнен.
Ему не нравилось, что Фашист к работе до сих пор так и не приступил, а Предатель больше делает вид, что работает, чем вносит реальный вклад в общее дело. А спустя какое-то время, когда Турист, кряхтя от натуги, подтащил к правому переднему колесу ЗИЛ-130 длинную доску, бросил её, а затем разогнулся, то увидел, что Предатель с азартом грызёт шину переднего левого колеса.
– Ты что делаешь, Предатель?
– вскипел на почве возмущения и искреннего негодования Турист.
Предатель отстранился, с видимой неохотой, от колеса.
– Просто на прочность проверял.
– А я что велел? Я велел землю перед колёсами подкопать!
– Извини, не успел, мой повелитель, - с пренебрежением, через губу бросил Предатель и с демонстративным усердием принялся разрывать землю перед колесом.
– Давай-давай! Сейчас вторую доску притащу. Должны встать как родные. Гладенькие досочки, уклончик... Что ещё надо?
Вышедший из-за грузовика Фашист кинул взгляд вслед убегающему Туристу.
– Смотри, как командует. При живом-то вожаке.
Предатель прекратил рыть землю, уселся и обернулся назад, вглядываясь вдаль.
– Да, живой. Вон его уши за мостом из
Фашист присел рядом с Предателем и прищурился.
– Ты о чём?
– А ты знаешь, что он на трассу побираться бегает?
Фашист выпучил глаза.
– Да ты что?!
– Да, садится на обочину и ждёт, не подадут ли чего, - с нехорошей улыбочкой поведал Предатель.
Из-за грузовика выскочила Сплетница.
– Что? Что?
– Что слышала.
– Кто бы другой сказал...
– Сплетница выпучила глаза и удивлённо покачала головой. И вдруг, задёргавшись, завопила: - Лежебока! Мать! Идите сюда!
Фашист пожал плечами.
– Ну а чё, правильно. Все должны знать, кто нас в бой ведёт, кто под красным знаменем раненый идёт.
– Вовремя его на пенсию вышвырнули, - подтвердил Предатель.
– А тут ещё этот ирригатор-бобровед объявился. Что он может понимать?
Прибежали Мать и Лежебока, затем - Турист, не замедливший накинуться на Фашиста и Предателя.
– Чего встали-то? Давайте поторопимся!
– Ты, Предатель, похоже, из наших, - не обращая внимания на Туриста, проговорил Фашист.
– На простынях-то уж, во всяком случае, я, в отличие от некоторых, не спал.
– Предатель обернулся к Туристу.
– Турист, ты ведь во вдовьих покоях вырос, мне помнится?
– Я почти сразу, как хозяин помер, щенком ещё, сбежал от неё, - ответил Турист и повысил голос: - И давайте сделаем, наконец, что задумали!
– Что случилось?
– спросила Лежебока.
– Почему никто не работает?
– Спецназ, говорят, обыкновенный попрошайка, - вполголоса поведала Лежебоке и Матери Сплетница.
– Туриста мужики тоже слушать не хотят. Будем следить за развитием событий.
А Фашист, между тем, поднялся, приглашающе мотнул головой Предателю и направился по пригорку вниз, в сторону моста. Предатель охотно вскочил, догнал Фашиста и равноправно потрусил рядом с ним.
– Отбор. Все и не должны...
– Фашист пожал плечами.
– Передряги - инструмент отбора. Запомни это, приятель.
Турист, стоявший и в растерянности смотревший вслед Фашисту и Предателю, оглянулся на Мать, Лежебоку и Сплетницу. Мать, Лежебока и Сплетница ответили ему выжидающими взглядами.
– Одним нам не сдвинуть, - проговорил Турист неуверенно и вновь обратил взгляд на удаляющихся Фашиста и Предателя.
Да понятно, что мужская сила Фашиста и Предателя крайне необходима. Вшестером-то они наверняка справятся. А вот если вчетвером, то вряд ли. Да точно не справятся, к бабке не ходи. Разве что пупки надорвут да шкуры свои пообдирают.