Когда вы кого-то любите
Шрифт:
Мужчины удалились в кабинет герцога и за бокалом бренди обсуждали события, происшедшие со времени отъезда Дарли из Англии. После второго бокала Уилла и Генри, которые еще не совсем оправились после болезни, отвели в предназначенные для них комнаты. Затем Малькольм вернулся в свои покои, а Дарли с отцом остались наедине.
— Судя по всему, ты рад такому обороту событий, — сказал герцог, наблюдая за улыбающимся сыном, пока тот устраивался в кресле напротив.
Улыбка Дарли стала еще шире.
— Я и предположить не мог,
— Я мог бы сказать, что уже говорил тебе это, но не буду, — сказал отец с просветлевшим взглядом. — Вместо этого я предлагаю тост за твоего ребенка. — Герцог поднял бокал.
— Спасибо тебе. — Дарли поднял свой бокал и выпил до дна. — С учетом будущего моего ребенка скажи мне, как обстоят дела с иском о разводе Графтона.
— Питт протаскивает его через парламент. — Герцог улыбнулся. — Я поговорил с королем. Это не затянется надолго.
— Я тут подумал, может, ты нанесешь визит его величеству? Как скоро, по-твоему, вопрос может быть решен?
— Ну, где-то через месяц или около того. Предстоит несколько чтений в обеих палатах. Чисто внешне все формальности должны быть соблюдены.
Дарли нахмурился:
— К сожалению, время сейчас становится главной проблемой.
— Я понимаю. Завтра я поговорю с секретарем Питта и надавлю на него. Кстати, твоя матушка собирается пригласить на чай короля с королевой. По случаю возвращения вас обоих в родной дом.
Дарли поморщился:
— Боюсь, что Элспет сочтет это слишком пугающим и вызывающим. Она смотрит на светское общество другими глазами, не так наплевательски, как мы с тобой. Может, этот чай лучше отложить? Если ее вдруг прихватит приступ дурноты на глазах у матушкиных друзей, это вызовет их удивление, а желудок у Элспет сейчас чересчур деликатный.
— Я поговорю с твоей матушкой. — Герцог пожал плечами. — Но должен предупредить тебя, что твоя maman намерена прояснить положение Элспет как полноправного члена нашей семьи.
— Ну, может, через несколько недель, — предложил Дарли, потягиваясь, начиная ощущать воздействие позднего времени и выпитого бренди. — В любом случае раньше завтрашнего утра уже ничего нельзя сделать. Тогда и обсудим все это. Мы на ногах с рассвета, и, — у него затрепетали ресницы, — Элспет ждет меня.
Отец улыбнулся:
— Как все же приятно видеть тебя таким счастливым. Что же касается развода, я займусь этим. Тебе нечего беспокоиться. А сейчас иди. Мать твоего ребенка ждет тебя.
Так все и осталось в ту первую ночь после возвращения в Лондон — чаепитие у герцогини не определено, необходимость ускорить развод согласована, отец с сыном счастливы, что вся семья вновь собралась в полном составе, да еще с прибавлением, возможно, даже наследника, продолжателя рода, в результате чего волнение и возбуждение достигло максимума в доме Уэстерлендсов.
Элспет дожидалась Дарли в постели, не в силах уснуть, когда его
Шокирующее признание для женщины, давно привыкшей самой принимать решения, отвечать за свою жизнь. Но теперь все было именно так.
Неопровержимый факт.
Как и будущий ребенок.
— Похоже, тебе нравится дома, — улыбнулась она.
— Именно так. А как ты переносишь всю эту суету? Он знал, как часто у нее случались перепады настроения в последнее время.
— Я просто сплошной комок нервов, но я рада вернуться в Англию.
— Успокойся, дорогая, — сказал Дарли, присаживаясь, чтобы стащить сапоги. — За тобой целая фаланга уэстерлендских гвардейцев во главе с моей матушкой, пожалуй, твоей самой надежной и лихой сторонницей. — Он стащил один сапог и швырнул его на ковер. — Она собирается устроить чаепитие в честь нашего возвращения домой на котором будут присутствовать король с королевой, дабы разом покончить со всякими сплетнями и слухами.
— О Господи, нет! — Элспет с широко распахнутыми глазами затрясла головой.
Второй сапог последовал за первым.
— Я то же самое сказал отцу, понимая, что прямо сейчас ты не готова к такому событию. Я поговорю с матушкой утром. Она сможет запланировать это на более поздний срок.
— Прости мою робость, но я действительно не вынесу сейчас публичный спектакль. Я знаю, что у твоей матушки самые лучшие намерения, но король! Да меня тут же вывернет наизнанку, вырвет прямо перед ним.
— Лишь бы только на него ничего не попало, — поддразнил Дарли, швырнув носки рядом с сапогами.
— Это тоже вполне вероятно. Пожалуйста, ну пожалуйста, обещай мне, что твоя матушка передумает.
— Возможно, мы сможем доставить ей удовольствие, занявшись покупкой детской одежды, — ответил он, развязав шейный платок и кинув его в кресло.
— Не думаю, что этого будет достаточно, чтобы избежать скандала… Неужели мы не сможем, вести тихий, приватный образ жизни, пока развод не будет оформлен окончательно? — взмолилась Элспет. — Я знаю, тебе абсолютно наплевать на скандал, но я-то пока не такая толстокожая.
— Я удержу матушку, не волнуйся, — успокаивал ее Дарли. — Мы придумаем что-нибудь, дабы развлечь ее.
— Ты слишком добр ко мне. — Элспет почувствовала, как все ее тревоги рассеиваются.
— Я могу быть еще добрее, если только пожелаешь, — ухмыльнулся Дарли, вставая и расстегивая желто-коричневый, шелковый жилет.
— Ну, отлично. — Элспет улыбнулась. — Я очень надеялась, что ты не слишком устал.
— Такого никак не может быть, когда ты ждешь меня. — С начала беременности Элспет становилась все более, влюбленной и жаждущей любовных ласк и утех. А последние две недели и вовсе превратились в торжество безудержной страсти.