Когда я вгляделся в твои черты
Шрифт:
Парни дружно захохотали над её трогательной наивностью и с деловыми лицами стали объяснять, что лучше было бы сделать коктейль. Воздух вспороли крики, шутки, заводное пение хором и дребезжание музыки из распахнутой настежь машины Жана.
Как только в голову Эрена ударил первый лёгкий хмель, на смену шебутной радости пришла печаль. Воспоминания об ужасах прошлого и ненависти сделали это мгновение бесценным. Эрен не собирался отдаваться боли, но ему хотелось обезопасить друзей от своего присутствия, посидеть в тишине. Поднялся и направился вверх, по пологому холму, навстречу бархатному ветру, глядя в бескрайнюю высь. Остановился у тонкостволого деревца и опустился в высокую траву: «Отсюда хорошо видно, что им лучше без
– Ты чего ушёл? Я без тебя не хочу… - Она сорвала дремавшие колокольчики и пощекотала сиренево-синими лепестками свои босые ноги.
– Просто всякая ерунда на уме, не бери в голову.
– Знаешь, мне так хорошо, - проглотив подступившие слёзы, произнесла Микаса.
– Впервые за долгое время мне хорошо совершенно, абсолютно. Я не думаю о том, что вернусь домой и поплачусь за свою радость. Хотя мечтать всё равно страшно. Боюсь, что счастье эфемерно.
– Как жаль, что моя куртка не способна укрыть тебя от дурных мыслей и дурных людей.
Микаса изучала каждую чёрточку дорогого лица: ночные тени, едва разбавленные тусклым отсветом огромного костра, преображали его до неузнаваемости. Из груди вниз живота опускался томительный жар. Микасу непреодолимо влекло к этому нелепому горячному мальчишке с дурацкой причёской и приковывающим к себе намертво взглядом. Не в силах удержаться она прикоснулась к растрёпанным каштановым прядям с восхитительной вседозволенностью - упоение, безопасность! «Хочу, чтобы он прижал меня к земле! Чтобы стиснул в объятиях так сильно, что стало бы трудно дышать! Чтобы вокруг не осталось ничего, никого, кроме него!.. Какое в его лице притягательное спокойствие. Эти руки не позволят сделать ни единой грубости. Оттого лишь сильнее хочу, чтобы он забрал меня, чтобы раздел, чтобы сделал что угодно!.. В свой день рождения он сказал, что ему ни капельки не стыдно за желание, за удовольствие. Вот бы он мог выпить до дна и мой стыд! Убить проклятое чувство вины прикосновением. До чего идиотские мысли! И о ком? Об Эрене. В пору рассмеяться. Но мне ничуть не смешно…»
Микасе наскучили самокопания, сотни вопросов без ответов. Скомкав холодную, покрытую каплями траву, она впилась порывистым поцелуем в приоткрытый рот Эрена. Ощутив подбородком кончики его отросших волос, она всхлипнула, пронзённая жидким огнём, не веря, что его лицо так близко. Эрен сделал неспешное движение языком по внутренней границе её верхней губы - пробовал несбыточную грёзу на вкус. «Какие мягкие и тёплые», - лихорадочно пронеслось в его сознании, пока он падал спиной на землю. Голова кружилась от терпкого запаха дыма, принесённого ветром, от аромата горько-сладких трав. И далёкие звёзды глазели на них с небес. Широкие ладони Эрена легли на плечи Микасы, гладили их до лопаток, даря тепло.
Долго. Непостижимо. Трудно дышать.
Микаса обводила кончиками пальцев его скулы, ёрзала трепетным телом по напряжённому паху. В исступлении покрывала поцелуями веки, нос и шею Эрена. «Мой родной, мой нежный мальчик!» - не произнесла она вслух. Отстранившись, развязала шнуровку на платье и приспустила его до пояса. Склонилась к изумлённому Эрену и выжидающе посмотрела ему в глаза: «Пусть тебе будет ни капельки не стыдно за нас двоих!» - кричала в мыслях Микаса, и он, казалось, услышал её мольбы. Удерживаясь на одном локте, припал ртом к прохладной мягкой груди. Ветер покрыл его кожу мурашками, но Эрен не обращал на это внимания, и от возбуждения поджал пальцы ног. Он беспорядочно льнул горячим языком к затвердевшим маленьким соскам, целовал их, тёрся пылающими щеками.
Стянув с себя куртку, Микаса свернула её и бросила на траву. Увлекая за собой Эрена, легла на
Ей хотелось взрослеть, отдаться на растерзание беспощадной и бесшабашной юности. Чувствовать себя живой и нужной. Микаса прижала его пальцы немного ниже лобка, сделав несколько круговых движений, и Эрен прилежно повторил за ней. «Ты тоже иди ко мне», - заботливо прошептала Микаса, высвобождая из его брюк вздыбленную плоть. Они ласкали друг друга с усердием, пытливостью и самозабвением, прощались с детством посреди красоты и покоя.
Эрен сгорал в тихих стонах Микасы, одновременно с ней наращивал темп ласк, и напряжение было готово разорваться внутри него, но сквозь пелену блаженства он услышал умоляющий шёпот Микасы, отнимающей от себя его руку: «Я хочу тебя ещё ближе!» - И, сдвинув ткань, она провела его членом там, где только что были его пальцы. Поцеловав Микасу в висок, Эрен ритмично заскользил по мокрой коже, навстречу энергичным движениям девичьих бедёр. Он не собирался требовать большего, не хотел навредить. Ему было слишком много даже того, что происходило сейчас. У них впереди целая вечность, чтобы зайти дальше.
Микаса обняла Эрена и выкрикнула его имя в охваченную серебром темноту. Чувствуя, как между ног нарастает пульсация, она захлёбывалась бесконечно повторяемыми четырьмя буквами, словно хотела, чтобы сами звёзды услышали её.
«Она сейчас прокричала моё имя? Прокричала так, как не кричала никогда… Это так оно звучит в подобной ситуации?»
Последний рывок, учащённое дыхание - сладость разрядки.
Со всей не излитой годами нежностью Эрен поцеловал Микасу в лоб, сбивчиво приговаривая, как на пороге конца света: «Я твой! Я твой! Я твой!»
Комментарий к 9. У звёзд на виду
Ля, так хорошо стало, пойду выпью чаю и осознаю написанное))
Пост к главе: https://vk.com/wall-24123540_3967
Группа автора: https://vk.com/public24123540
Кстати, для атмосферности рекомендую к просмотру ламповое видео с джазовыми танцами, которое в своё время подарило мне заряд вдохновения и хорошего настроения: https://youtu.be/s4C8qwR3oj0
========== 10. Запах дерева после дождя ==========
Кажется, они задремали на какое-то время, крепко сплетясь воедино. Микаса потёрла слипающиеся веки и уставилась на шею Эрена, на дрогнувший при глотке кадык. Их близость показалось ей бредом умирающего. Микаса вспомнила, как Эрен нежно целовал её в лоб после случившегося, и ей сделалось больно от того, что кто-то может быть настолько бережным с ней - так, как будто это что-то значит.
Поднялась с земли и вялым движением натянула лиф платья, как попало завязала шнуровку. Ей было страшно посмотреть на Эрена - разомлевшего, полуголого, уязвимого.
«Я твой! Я твой! Я твой!» - неистово повторяла память его упоенный голос.
«Нет. Ты это просто на эмоциях ляпнул», - со всей рассудочностью возразила ему в мыслях Микаса и направилась к дому.
На заднем дворе к стене примыкала длинная лестница, ведущая на второй этаж, в тесное помещение, обустроенное под кладовую и вторую кухню. В единственном узком окошке отразился бледный свет зажёгшейся лампочки, свисающей с потолка на скрученном проводе. Вдоль стен стояли стеллажи с заготовками и соленьями; от досок до сих пор стойко пахло недавно обновлённой краской. Из одного угла комнаты в другой была натянута верёвка с душистыми пучками сушёных трав. Микаса по-хозяйски заглянула в маленький дребезжащий холодильник и достала из него огурец с помидором. Нарезала овощи крупными ломтиками и разложила на широкой тарелке с треснутым краем. Усевшись за стол, принялась жадно вгрызаться в сочную мякоть, и голодный спазм отпустил наполняющийся желудок. На мгновение ей даже показалось, что в поле ничего не произошло и она вечность ела в этой кухоньке.