Когда я вгляделся в твои черты
Шрифт:
– Неужели подключать колонки и заниматься псевдодиджейством - это лучшее времяпрепровождение на собственном Выпускном?
– озадаченно спросил подошедший к подиуму Эрен, поправляя подтяжки брюк и закатывая рукава белой рубашки.
– О, вырядился, щегол! Как на свиданку, - поддразнил его Райнер.
– Можно и так сказать. Я сегодня не упущу своего, уж поверь!
– Охотно верю, Атакующий плясун.
– Шутник, блядь. Ты ведь даже не видел, как я танцую.
– Эрен воинственно скрестил руки на груди.
– Вот сегодня и увижу. А что до моего времяпрепровождения: лично я терпеть не
– Райнер отклонился в сторону от монитора и шутливо прищурился.
– И ты хоть через три дня доползи до нашей пьянки с парнями по случаю окончания школы, а то из-под каблука Аккерман вообще не вылезаешь.
– Я и так слишком долго бухал с вами, игнорируя её, не осуждай меня. Но я обязательно приду, обещаю.
Эрен протянул Райнеру руку, и тот недолго думая ответил ему крепким рукопожатием.
– Эй, Ромео, там твоя Джульетта идёт!
– Райнер кивнул в сторону входа в зал.
Микаса шла под ручку с трещавшей без умолку Сашей. На ней были чудесное ретро-платье красного цвета в белый горошек и красные туфли на маленьком каблуке. Эрен набрал в лёгкие побольше воздуха и двинулся навстречу всему, о чём мечтал в этот вечер. Заметив стремительно приближающуюся фигуру своего друга, Микаса отпустила руку Саши и бросилась прямиком к нему.
– Смотри, какое у меня красивое платье!
– радостно прокричала она и, взявшись за подол, ребячливо покружилась.
– Иди сюда!
– Эрен поймал её в жаждущие объятия и припал губами ко впадинке на виске.
– Ты прелесть, у меня нет слов, - окончательно размякнув, проговорил он в её волосы.
– Дай угадаю… Дядя Леви подарил?
– Ага! Проводил меня сюда и уехал в аэропорт. Так не хотелось его отпускать: он в наш дом приносит веселье и покой, воспоминания о папе, - с грустью произнесла Микаса, но заставила себя вновь улыбнуться.
– Леви мне не только платье подарил, кстати. Ещё духи.
– Она опустила веки и плавно склонила набок голову, подставив Эрену шею.
Посреди всё разбухающего столпотворения, в пучине праздничной маеты, простреленной беспечными голосами, нежность отрывала от земли их безвольные тела и устремляла ввысь. Аляпистые блики диско-шара хороводили на белой коже Микасы, спрыгивали на красный подол и прятались в складках ткани. Эрен тихонько ёрзнул кончиком носа по бархатистой шее и, сглотнув, сдержанно отстранился.
– Пахнешь ягодной мороженкой, - с улыбкой подытожил он.
– Угадал, - наивно отозвалась Микаса, комкая на его плечах ткань рубашки. Повернула голову и с демонстративным презрением ткнула пальчиком в мочку уха Эрена.
– Фу, гадость! Это что, серьга?
– А это что, нотки восхищения в твоём голосе?
– Не дождёшься, болван!
– ласково парировала она.
В зал влетели краснощёкие и взлохмаченные Конни и Жан. Подплыли к Эрену с Микасой, схватили обоих под руки и повели в гущу толпы, где уже собрались друзья. Из колонок рявкнула бодрая музыка, и зал взорвался визгами молодёжи, начавшей двигаться в такт.
Пьяненький Армин намертво прилип к Саше, изредка что-то бурча и по большей части плохо осознавая происходящее, что, впрочем, не мешало ему получать удовольствие от стороннего оживления. Галлиарды были
Спустя пару часов Райнер с ужасом заметил, что выбранные им песни закончились. Отругав себя, решил сразу не пускать плейлист на второй круг, а глянуть чего-нибудь в папках Ханджи. Игнорируя названия вроде «к занятию №36», с облегчением открыл папку «для души ^^)», но и там обнаружил вереницу незнакомых исполнителей. Махнув рукой, наугад ткнул первую попавшуюся на глаза аудиозапись.
Вступительные фортепианные нотки привели разгорячённую молодёжь в лёгкое замешательство, и как только музыка стала набирать задорные старомодные обороты под хрипловатый голос, по залу прокатились недовольные шепотки. «Боже, что это за старпёрское дерьмо? Как под это танцевать?» - раздавалось тут и там. И только Эрен с заворожённой ухмылкой качал головой, отмеряя ритм щелчками пальцев.
– Раз, два, три, четыре… - забормотал он себе под нос и вдруг обратился к Микасе: - Ты, чёрт побери, это слышишь?
– Ну, да, это же «Ice Cream Man»?{?}[Композиция американского исполнителя Тома Уэйтса из дебютного альбома «Closing Time» 1973 г. выпуска. Альбом записан под сильным влиянием джаза и, в определённой мере, фолка.] - любимая песенка Ханджи.
– Да я не о том.
– Эрен решительно развернулся к ней лицом, взял за руку и зашагал спиной вперёд к центру зала, к своей далёкой заветной мечте.
– Идём-ка, покажем этим неуклюже трясущимся дикарям, что такое настоящий танец!
И, обхватив её талию в открытой позиции, принялся шаловливо выбрасывать носки вперёд, твёрдо ступая на пятки и продолжая отщёлкивать ритм пальцами свободной руки.
Микаса даже не успела как следует подумать о том, что это самое очевидное, чем им стоило заняться за годы дружбы. Какого-то чёрта ни один из них не брал на себя подобную ответственность. Размышлять о глупости было уже поздно: её стопы вырисовывали фигуры на паркете, а бёдра вращались в такт озорной мелодии. Вокруг не стало ни лиц, ни тел - одни лишь смазанные кляксы света и омут разноцветных линий. И только по набирающим обороты выкрикам, хлопкам и притопываниям Микаса поняла, что на них смотрят абсолютно все.
Эрен не давал ей спуску. Долой проклятые рамки! Никаких лелеемых ею заскорузлых условностей и желаний всё сделать отточено и правильно. «Не смей закрываться от меня!» - кричали его хулиганские, полунебрежные движения и пластичное скольжение ног. Очаровательное безумие.
Микаса поддержала его со всей страстью, на какую была способна. «Я больше не буду прятаться от тебя!» - отвечала она ему махом ножки и покачиванием плеч. Девчачье дурачество. Азарт, восторг! Закрыв позицию, кокетливо прильнула и вновь шкодливо отстранилась. Твист-поворот. Ещё и ещё! Голова закружилась, мышцы прострелила сладкая боль.