Когда загорится Луна

Валентеева Ольга

Юноша проглотил пирожное, быстро собрал наброски в тубус, накинул куртку.

– Вы завтра здесь будете? – спросил он у Павла.

– Нет, поеду с родственниками на дачу, – ответил тот. – Будем сидеть у камина, а если погода позволит – погуляем по лесу. Так что приходи спокойно, никто не помешает.

– Вы мне и не мешали никогда, – буркнул Дёма. – До встречи в училище тогда.

– До встречи, Демьян.

Дёма снова выскользнул под дождь – мелкий, как бисер. Шел по лужам, глядя, как расходятся круги по воде. В общежитие не хотелось. Там всегда было шумно и многолюдно, даже в выходные, когда основная масса вроде как разъезжалась по домам.

Но идти больше некуда. Не было людей, которых бы Демьян мог назвать друзьями. Даже близкими приятелями, которым можно позвонить и позвать прогуляться. Дома он всегда был один, мальчишки и девчонки его возраста смеялись в спину: «Художник от слова „худо“!» И здесь ничего не изменилось, разве что мальчик вырос, а «худо» о его картинах больше никто не говорил.

Дёма замер на перекрестке. Красный свет не торопился меняться на зеленый, а затем перед глазами вдруг возникло лицо Весны. Хищное, неживое. И Демьян дернулся, побежал по белым полоскам «зебры», а когда раздался истеричный сигнал авто, не понял, почему вдруг лужи, бывшие под ногами, оказались прямо перед глазами.

Леший и его среда обитания

– У тебя что, две жизни? – рявкнул кто-то и встряхнул Демьяна так, что дернулась голова.

Дёма провел рукой, пытаясь убрать с глаз намокшие волосы, и осторожно сел. Выяснилось, лежал он на асфальте. Рядом замерло авто, которое едва не стало его пропуском на тот свет. Водитель громко ругался, вспоминая родственников Демьяна до пятого колена. А тот, кто только что его тряс, замер над ним. Оказалось, это молодой парень – лет двадцати на вид. Может, чуть старше – Дёма никогда не умел определять возраст на глаз. Высокий, русоволосый, в кожаной куртке и темных джинсах. И очень, очень злой…

Водитель наконец убедился, что ни машина, ни Демьян не пострадали, и уехал, а его неожиданный спаситель – понятно ведь, из-под колес вытащил – протянул художнику руку, помогая подняться.

– Тебя в детстве не учили, что переходить дорогу надо на зеленый свет? – поинтересовался парень. – Или ты страдаешь расстройством цветового спектра?

– Что? – Дёма осоловело моргнул.

– Говорю, если с глазами проблем нет, зачем летел на красный?

Демьян потупил голову, поднял слетевший тубус, тщательно проверил, все ли с ним в порядке, и только затем сказал:

– Не знаю зачем. Так вышло.

– Вышло! – Русоволосый закатил глаза. – Включай голову, а то можешь без нее остаться. Ты где живешь?

– В общежитии на Новаторской.

– Художник, что ли?

Можно подумать, все восемнадцатилетние юноши ходят по городу с тубусом за спиной! Но этот человек спас его, поэтому Демьян придушил раздражение и тихо ответил:

– Да. Первый курс.

– Оно и видно. Идешь – глаза на спине держишь. Не сильно хоть ушибся?

Дёма и незнакомец одновременно посмотрели на Дёмины разбитые коленки, виднеющиеся в рваных джинсах.

– Ладно, пошли ко мне, – вздохнул парень, имени которого художник пока не знал. – Умоешься хотя бы, а потом такси вызовешь.

– Я не…

– Давай, шевели ногами!

Спаситель перехватил Дёму за рукав куртки и потащил за собой. Тот больше не сопротивлялся, только сказал:

– Меня Демьяном зовут.

– Алексей. Можно Леший, – откликнулся его провожатый.

На этом разговор оба посчитали исчерпанным. Леший свернул направо, потом налево. Демьян, немного успокоившись, завертел головой по сторонам. Несмотря на то что художественная мастерская находилась

в этом районе, он никогда не заглядывал на соседние улицы, а сейчас любовался старыми домиками, которые сохранились посреди многоэтажек. Они напоминали ему стариков среди молодежи: вроде бы их век близился к концу, но за плечами была история, о которой столько можно рассказать!

Засмотревшись, Дёма опять споткнулся и едва не добавил к разбитым коленям расквашенный нос.

– Сразу видно, человек творческий, – обернулся Леший. – Как в анекдоте – больше вытворяешь, чем творишь.

Демьян ничего не ответил, чувствуя себя потерянным. Ожившая Весна никак не желала уходить у него из головы. Может, он заболел и это галлюцинация? Но раньше ведь никогда подобного не случалось! Тогда что это было?

А Леший свернул к одному из старых домиков, толкнул скрипучую калитку, и к нему, заливаясь лаем, подбежала рыжая дворняжка.

– Тише, Бетховен, тише! Свои. – Хозяин потрепал питомца по голове.

Дёма спросил:

– В честь пса из фильма назвал?

– Почему это? – хмыкнул Алексей. – В честь композитора. Я музыкант вообще-то. Правда, из консерватории выгнали.

Из консерватории? Демьян не поверил своим ушам: Леший никак не походил на любителя классической музыки. Скорее чего-то тяжелого вроде рока. Однако свои соображения Дёма оставил при себе.

– Проходи, Бетховен не кусается, – проговорил его спаситель и толкнул железную дверь, ведущую в дом.

Демьян шагнул в тесную прихожую, полюбовался на небольшие окошки с деревянными ставенками, закрывавшимися изнутри. В их городе ставни на старых домах сохранились только снаружи, а здесь вот так. Интересно… Сразу захотелось зарисовать и дом, и его хозяина, и рыжего пса. А Леший уже скрылся в коридоре.

– Можешь не разуваться, – донесся его голос. – Тася, ты дома?

Ему никто не ответил. Видимо, неведомая Тася куда-то ушла. Дёма все же снял грязные ботинки, миновал широкий коридор и прошел в гостиную. Мебель здесь была новая, и это не вязалось с внешним обликом дома. Мягкий уголок цвета какао, книжные полки темного дерева. На пуфике – гитара в чехле. Видимо, Лешего. Сам Алексей появился мгновение спустя уже без куртки. Под ней скрывалась серая футболка с изображением огромного пылающего скрипичного ключа. Вот это да!

– Ванная – следующая дверь по коридору. – Леший кинул в руки Дёме сложенное чистое полотенце. – Аптечка там же на полке, увидишь. Кофе будешь?

Демьян отрицательно покачал головой, оставил тубус на столе и скрылся в ванной. Аптечка действительно нашлась быстро, правда лекарства были сложены в девчачий розовый сундучок. Видимо, Таисии. Зато здесь было все необходимое: пластырь, перекись, антисептик. Пришлось стаскивать мокрые от дождя джинсы и обрабатывать рану. Дёма зашипел: колено саднило, а когда попытался надеть джинсы обратно, задел повязку тканью. Неприятно… Что же, надо было смотреть, куда идет.

А по коридору плыл запах кофе. Хозяин дома нашелся в гостиной с чашкой напитка в руках. Кофе явно был не растворимым, а самым настоящим, в зернах. Аромат кричал об этом. Перед глазами Демьяна тут же поплыли образы для картины. Надо будет зарисовать, когда вернется в общежитие.

– Спасибо, – сказал он Лешему. – И за то, что из-под колес вытащил, и за аптечку. Такси не надо, я пойду на остановку, и…

– Уже вызвал, – перебил его Алексей. – Будет через пять минут, отказываться поздно. И смотри в следующий раз, куда идешь. Новую жизнь тебе никто не нарисует, художник.