Кого за смертью посылать
Шрифт:
— А считали за чужой сон, вот и прошли… Он нам хотел показать, что с человеком можно сделать. Но братка-то гордый, а я — вредный…
— Всех убили — одни остались? — догадался Колобок.
— Да не всех… Всех и не надо, только главных, а там люди сами сообразят, как дальше жить. Вот бы всех начальников перевешать! — вспомнил Жихарь свою давнюю мечту.
— Князей особенно, — сказал Гомункул. Жихарь перешел на шаг, чтобы маленько отдышаться.
— А что? — сказал он. — Я бы и сам в петлю залез, кабы знал,
— Никак ты ума не наживаешь, — сказал Колобок. — Учит тебя судьба, учит — никакого толку…
Жихарь сделал вид, что не услышал или не понял.
— А вот отсюда начинается такое, чего быть не может… Раки свистят…
Медведи летают… За комаром с топором бегают… Реки вспять текут…
Огурцы растут такие, что зарезаться можно… Папоротник круглый год цветет… Уши выше лба растут… Яйца курицу учат… Тут и собирал я Полуденную Росу…
— Поглядеть бы! — загорелся Колобок.
— Сам же говорил — некогда! Но на обратном пути непременно полюбуемся…
Сам Жихарь, хотя и вспомнил, что с ними тут творилось, разбирать эти воспоминания не хотел. Он хотел только, чтобы все поскорее кончилось — все равно как. То ли дело была обратная дорога — через жаркие страны и иные земли! Вот где потешились!
— Где же Мироед? — рассуждал он вслух. — Может, послушал нас, перепугался и сбежал мышиной норой, собачьей тропой? Боится, что опять зевло набьют…
— А мне так его даже жалко, — пыхтел Колобок. — Ходит, ходит по свету — ни родных, ни друзей… Сеет, сеет зло, а ничего не всходит…
Они выбежали на каменистую равнину — то есть выбежал богатырь, а Гомункул приехал или прискакал. Впереди высились две похожие между собой горы — гладкие, черные, блестящие, как бы два оплывших книзу столба.
— А вот этого здесь раньше не было… — растерянно сказал Жихарь.
Над головой загрохотало. Все-таки гроза собралась…
— Дай-ка я в сундучок загляну, — потребовал Колобок.
Богатырь остановился, поставил ношу на колено и приоткрыл крышку.
— Ой-ой, — сказал Гомункул. — Время на исходе. Бросаем эту беду и прячемся в складках местности…
Грохот не прекращался, и богатырь вдруг понял, что это никакая не гроза.
Смех доносился сверху — каменный, раскатистый, леденящий душу.
Жихарь посмотрел вверх и понял, что перед ними отнюдь не горы, а ноги в начищенных сапогах. Над сапогами уходила в вышину и остальная туша, а голова различалась уже с трудом.
— Нашли! — с великой радостью воскликнул Жихарь, словно бежал спасать заколдованную царевну. — Никуда он не спрятался, проявил личное мужество, решил с пастью честь… Тьфу, то есть с честью пасть! Эк тебя разнесло, приятель! Куда Святогору!
— Что ты там пищишь, жалкая тварь? — собрались из грохота осмысленные слова. Мироед наклонился, протянул
— Смотри не переломись! Пожалей спину! У меня последние холопы так не кланяются! — крикнул Жихарь.
— Почему один пришел? — сказал Мироед. — Где твои сообщники?
— Испугать тебя боялись кучей-то! — объяснил богатырь. — Решили, что с тобой надо по-честному, один на один…
— А меня как бы и нет, — вздохнул Колобок. Мироед выпрямился и начал, содрогаясь, сокращаться в размерах, пока не сравнялся с Жихарем. Был он, как и в первую их встречу, одет во все черное, только морда стала пошире и от этого утратила свою зловещую мрачность.
— Как брюхо? — участливо спросил Жихарь. — Кидают ведь тебе туда всякую дрянь все, кому не лень…
— Не жалуюсь, — сказал Мироед. — Это ты сейчас начнешь жаловаться и умолять… Э, что это у тебя на шее? Вторая голова?
— Конечно, — ответил богатырь. — Запас карман не тянет. Одну сложу, вторая останется и отомстит…
Мироед захохотал, но уже, конечно, не так грозно получилось. У него даже голос сорвался.
— Ну, с чем пожаловал? Опять за людей просить? Нет им моего прощения на этот раз!
— Да разве ж я тебя когда о чем просил? — удивился Жихарь. — Вот ты просил отозвать петуха Будимира из своего брюха, это было… Только зря я тебя тогда пожалел. Культяпый ведь… Мы-то думали — поймешь, осознаешь, повернешься к людям всей душой… Займешься полезным делом — каналы в земле прогрызать начнешь…
— Время, время, — тихонько подсказал Колобок.
— Ну, наглец, — сказал Мироед. — Знаешь, что Смерти нет, вот и наглеешь…
— Так я насчет этого и пришел! — обрадовался Жихарь. — Если ты, как говорят, Смерть проглотил, кто же тогда у меня в сундучке обретается?
Мироед озабоченно ощупал брюхо.
— Да нет, на месте, — сказал он. — Впрочем, что это я тебя слушаю? Ради чего? Кто ты такой?
— Я вот кто! — воскликнул Жихарь и распахнул плащ. Поверх рубахи у него на груди была приживулена булавками алая пеленка с черной буквой «S» в сплюснутом пятиугольнике.
Мироед даже отступил на шаг.
— А, узнал? — Голос у богатыря загрохотал не хуже, чем у Мироеда в великанском состоянии. — Ты думал, некому рассчитаться с тобой за родимую планету Криптон?
Жихарь сейчас и сам верил в загубленную планету Криптон, чтобы злость и обида придали еще смелости.
— Судить тебя будем! — выкрикнул Колобок. — Велено тебя доставить во Вселенский Трибунал в принудительном порядке!
— Чего несешь? — шепнул Жихарь.
— Вот и ордер на обыск и арест! — с этими словами Гомункул добыл из кафтанчика какую-то бумагу.
Эти слова возымели такое действие, что Мироед втянул голову в плечи и быстро осмотрелся по сторонам.
— Руки на стену, ноги расставить! — поддержал Колобка богатырь.