Коготь Харона

Сальваторе Роберт Энтони

Учитывая защитное волшебство его кольца, капающий расплавленный камень не обеспокоил бы дроу, и таким образом волшебник убежал вслед за своим животным, прикрывая его путь из комнаты в туннель, который зверь создал.

Глава 23

Пересечение

Дриззт бросился за угол, но внезапно отступил и повернулся к своим спутникам, его лицо одновременно выражало озабоченность и удивление.

— Что? — спросил Энтрери, который с каждым шагом становился всё более нетерпеливым и взволнованным.

Хотя,

уже задав вопрос, они с Далией оба поняли причину неуверенности дроу, потому что вдоль коридора, расположенного перпендикулярно, пролегла стена плотного тумана. Температура в этом месте значительно поднялась, воздух стал настолько влажным, что зеленоватые щупальца Главной Башни наверху почти сразу покрыли капли влаги и начали стекать.

— Здесь можно пройти, — сообщил им Дриззт.

— Тогда идём, — выпалил Энтрери.

Дриззт продолжал стоять на месте. Он снова выглянул за угол, и когда повернулся, на его лице показались капли пота.

— Этот туннель огибает кузницу, — ответил Дриззт. — Возможно, в неё найдётся более лёгкий путь.

— Или менее очевидный, чем главный коридор, — согласилась Далия.

Энтрери начал спорить, явно желая покончить со всем этим, желая покончить вообще со всем, но когда Дриззт поднял руку, убийца замолчал, он тоже услышал отдалённый гул. По знаку Дриззта они быстро отступили туда, откуда пришли, заняв наиболее скрытую позицию в каких-то двадцати шагах позади.

Их накрыл безошибочно узнаваемый звук приближающихся войск, затем прогрохотал вниз по коридору вслед за клубящимся паром. Первые фигуры, призрачные в тумане, пересекли коридор. Уже до того, как они очутились в зоне чёткой видимости из бокового туннеля, трое компаньонов разгадали состав сил. Это были шадовары, направляющиеся прямо в кузнечный зал.

— Мы могли войти перед ними, — прошептал Энтрери, его челюсти сжались, на лбу проступили вены.

Но и Дриззт, и Далия, которые знали планировку кузницы, знали о маленькой арке и единственном туннеле, ведущем в шахту к предтече, поняли тщетность этого аргумента. Если бы они вошли, они должны были бы сразу бежать через другой выход кузницы, иначе оказались бы в ловушке в камере предтечи.

— Значит, мы войдем после них, — сказал Энтрери.

— Мы никогда не попадём к арке, — ответила Далия, и хотя он не знал, о чём конкретно она могла говорить, суть была понятна.

— Что тогда? — спросил он.

— Мы пойдем по коридору, заполненному паром, — предложил Дриззт. — Давайте изучим планировку всего этого места, и изучим как следует. Мы найдём дорогу внутрь, но нам нельзя вломиться туда вслед за силами шейдов и сохранить какую-то надежду добраться до нашей цели, не говоря уже о возвращении назад.

Даже если последняя часть заявления казалась не слишком убедительной для Энтрери, отметил Дриззт, убийца не стал спорить. Если бы они отправились туда и были остановлены многочисленными шейдами, Энтрери наверняка снова оказался бы в положении Баррабуса Серого, или ещё хуже.

Им пришлось довольно долго ждать, пока войско шадовар не прошло мимо, затем они двинулись по заполненному паром коридору

так быстро, как только позволяла осторожность.

Дриззт снова взял инициативу в свои руки, создавая дистанцию между собой и своими спутниками. Он опустил руку в поясную сумку и тихо позвал Гвенвивар, повторяя её имя снова и снова, вопреки всему надеясь, что нетерезы были достаточно безрассудны, чтобы взять её с собой, и что она услышит зов и явится к нему.

Он подумал о странной женщине, которую встретил, и её заманчивом предложении.

Нет, не заманчивом, так как, по правде говоря, Дриззт не мог приговорить человека, любого человека, даже Артемиса Энтрери, к жизни раба снова, чего бы он ни получил взамен. Он просто не мог этого сделать.

И в глубине души он знал, что не получил бы Гвенвивар назад, во всяком случае таким способом. Обманщица никогда бы не отдала великолепную пантеру. Он не мог рассчитывать на честную сделку с нетерезом.

Тёмный эльф подумал о теневых вратах, которые видел в лесу. Он верил, ответ лежал за ними. Он должен пойти в Царство Теней после завершения этой неприятной миссии, когда Коготь Харона — и Артемис Энтрери — будут уничтожены.

В окружении Эффрона и Глорфателя Херцго Алегни заглянул в кузницу сквозь густое облако пара. Внутри бушевала битва монстров противоположных стихий, и всё помещение было объято огнём.

— Уничтожьте их, — приказал он чародеям.

— Это нелегко сделать, — сказал Эффрон.

— Медленный процесс, — согласился Глорфатель.

— Ба, да я поправлю для вас ситуацию, — заявила Амбра сзади, и протиснулась сквозь троицу, осмелившись отпихнуть назад даже самого Алегни.

Он посмотрел на неё с любопытством, слишком удивлённый, чтобы ударить, и любопытство возросло, когда он увидел, что держала жрица: небольшой кувшин странного вида. Казалось, он был отполирован из цельного куска дерева, его толстое горлышко было смещено от центра и закупорено большой пробкой, прикреплённой к сосуду золотой цепочкой. Красные и зелёные круги и треугольники разбегались по окружности кувшина в повторяющемся, но вряд ли идеальном узоре, как если бы эта вещица была сделана какой— Нибудь женщиной из поселения в отдалённых джунглях.

Амбра что-то прошептала себе под нос, словно разговаривая с магическим предметом, и с громким хлопком вытащила пробку. Ещё несколько слов, и поток воды хлынул, заливая пол перед ней.

— Что это? — спросил Эффрон прежде, чем смог Алегни.

Не имея определённого ответа, Глорфатель только рассмеялся.

— Она та ещё штучка, всегда полна сюрпризов, — объяснил он. — Вот почему Кавус Дун так быстро принял её.

Амбра продолжала отходить от дверного проёма, её магический кувшин разбрызгивал воду далеко вперёд. Остальные, наблюдающие только из-за двери, ахнули в унисон, когда большая огненная элементаль бросилась через пар ей навстречу, протягивая пылающие конечности.