Коготь Химеры
Шрифт:
Гадюка – это еще полбеды. А вот группа спецназа – с ней Док столкнулся на полпути к своему «схрону» – беда большая. Еще год назад с ними, с военными сталкерами, можно было договориться и разойтись миром. Сейчас – нельзя. Война пошла другая.
Док в совершенстве знал тактику и психологическую установку подобных разведывательно-диверсионных групп типа «Альфа-1» в условиях развернувшейся в Зоне войны. Сам был в Чечне бойцом такой группы. Семь-восемь человек. Задача известна только высшему командованию. При выполнении задачи все и вся, что может «засветить» группу или помешать выполнению задания, должно уничтожаться. Док сейчас мог «засветить» группу и помешать тем самым выполнению задачи. А потому подлежал уничтожению.
У военных сталкеров своя сеть ПДА, своя компьютерная наводка
Шли встречными курсами. Заметили друг друга с расстояния в четыреста метров.
Дока спас опыт, реакция и «карусель». На редкость большая аномалия – метров тридцать в диаметре. Сквозь «карусель» не пролетит ни один предмет. С какой бы скоростью он ни летел. Деревяшка мгновенно превращается в древесную труху. Пуля – в сплющенный кусочек металла. А человеческое тело – в бесформенный шмат кровавого ростбифа.
Пока военные определялись и ждали команды, Док несколькими мощными скачками свернул вправо, сошел с тропинки и оказался за щитом «карусели». Затем развернулся и что есть духу дал деру. Оторваться как можно дальше и быстрее. Пока спецназ не рассыпался в цепь. Снайперы – вправо и влево. Быстро. Чтобы успеть поймать в прицел цель, уходящую под прикрытием «карусели» из сектора обстрела. Если цель успеет, начнется преследование. До конечного результата. С зубовным скрежетом, кровавым потом, потерями, болью и предельным напряжением мышц и нервов. Объект подлежит уничтожению! Только погоня в Зоне имеет, выражаясь казенным языком, «специфический характер». Док бы со свойственной ему иронией уточнил: «Очень и очень специфический характер».
Короче, пока группа разворачивалась в боевой порядок и снайперы выходили на позиции, он успел добежать до крохотного леска, густо увешанного прядями «рыжих волос». Не страшно, «рыжие волосы» в осеннюю пору года не активны. И на нем защитный комбез. Зато укрытие идеальное. Док ввалился в него, упал на невысокую, успевшую пожухнуть траву и отдышался. Сомнений никаких – нужно принимать бой. Спецназ от него не отвяжется. Шансов оторваться мало: его физическая форма хороша, но отнюдь не идеальна. Главное – за спиной сорок с лишком годков плюс табачная зависимость. А со стороны противника – тридцатилетние мужики. Может, и курящие, но тренированные донельзя, работящие и грамотные.
Ох, как не хотелось убивать! До тошноты, до спазмов в горле не хотелось. А придется… Умирать не хотелось еще больше. Док отстегнул рожок – модернизированный «расширенный» рожок. В нем не тридцать, а сорок пять патронов. Глянул быстро на медную желтизну первого патрона, снова защелкнул рожок в автомат, передернул затвор – такая привычка перед боем. Еще два рожка распихал по глубоким нагрудным карманам комбеза. Снял рюкзак, достал две гранаты «Ф-1» – «лимонки». Вкрутил в гранаты запалы, рассовал их по брючным карманам. Еще одна граната в подствольнике АКМ. Потом потянул из кобуры на поясе «беретту». Щелкнул затвором, снял с предохранителя. Кобуру не застегивал. Еще проверил, как выскальзывает из-за голенища вакидзаси. Все, к бою готов.
Семеро на одного – перспектива неважная. Собственно, никакой перспективы. На его стороне только опыт, умение и… Удача сегодня ему пока не сопутствовала.
Все же ребята погорячились. Сначала долбанули энергично, но вслепую по подлеску из всех стволов. Потом пошли короткими перебежками под прикрытием в атаку. Док ждал, пока закончится обстрел, привалившись спиной к надежному толстому стволу векового дуба. Когда канонада поутихла, осторожно высунул голову и сразу выбрал взглядом первую жертву. Пацан пер в наглую, почти не залегая, не таясь и свято веря в своего ангела-хранителя. Док подпустил камикадзе поближе,
Первого он срезал короткой очередью. Шесть против одного. Мгновенно перекатился под прикрытие трухлявого, но, к счастью, непробиваемого пня, затем двумя скачками чуть дальше – за ствол и между корней другого дуба. Вовремя. Ребята шарахнули по месту, где еще курился легкий сизый дымок, гранатами сразу из трех подствольников. Осколки прошелестели над головой Дока, и, черт его подери, один влетел прямо в ПДА. Боль в кисти можно перенести, но потеря ПДА в Зоне почти равноценна потери жизни.
Док, сатанея, матерно выругался и долбанул в ответ из своего подствольника. Пять против одного. Он определил это по кровавым ошметкам, что взметнулись во все стороны на месте взрыва гранаты. Уцелевшая пятерка начала расползаться в стороны и медленно охватывать лесок дугой. Док этого не видел, но знал – противник действует именно так. Он перезарядил подствольный гранатомет, сделал паузу, достал из кармана последнюю шоколадную плитку. Больше продуктов у него нет. Главное – воды нет. Сволочь, этот Бармен. Док шел к нему за продуктами и водой. В этом на Святой Руси не принято отказывать, Божий закон нельзя нарушать. И не с пустыми руками шел. Но в ответ на правду, пусть горькую и едкую, получил опалу и отвержение. И ни глотка воды, ни куска хлеба.
«Ничего, подонок, – сквозь зубы процедил Док, – ты еще получишь свое. Жив останусь – сполна расплачусь по всем счетам».
Пятеро против одного… Шанс одного, единственный его шанс – стянуть противника в лесок и здесь, под сенью вековечных деревьев, под густым занавесом «рыжих волос», в зарослях лещины, вычленить каждого по отдельности и тихо уработать в рукопашке.
Третьего по счету противника он так и сделал. Тот вышел сбоку, метрах в трех от места, где затаился Док. Док пулей вымелся из своей засады и таранным ударом ногой выбил из рук бойца автомат. Тренированный парень мгновенно отскочил, обнажив армейский нож. Док испуганно присел и, изумленно открыв рот, вперился взглядом в небо. Даже ткнул туда указательным пальцем левой руки. Прием абсолютно «проходной». Боец на секунду задрал голову и недоуменно посмотрел в голубой просвет между крон деревьев. Док тоже умел быть мгновенным. Короткий выпад – и вакидзаси снизу вверх вошел в открывшуюся узенькую щель между нижней кромкой шлема и стоячим воротником кевларового комбинезона.
Сталкер не успел насладиться победой. Свет в глазах погас. Очнулся Док в положении на спине. Сколько времени был в отключке, неизвестно. Только замечал он за собой еще одно незаменимое боевое качество. Когда приходил в сознание, то включался в окружающую обстановку мгновенно. И никаких провалов в памяти. Мало того, сотрясенный мозг работал отчетливее и интенсивнее. Словно просветление какое наступало, хоть башка и гудела. Вот и сейчас Док определился моментально. Забрало шлема сплошь в трещинах, несколько фрагментов даже вывалились.
«Снайпер! Четко в голову! Так… только не дергаться. Я – труп».
Док, насколько возможно, скосил глаза вправо, влево…
«Вот он, сука! Вовремя же я очухался!»
Слева, чуть наискосок, со снайперской винтовкой наизготовку к нему подкрадывался боец спецназа. Его действия понятны – подойти метров на пять и шарахнуть «контрольный» в голову. Чтобы, значит, наверняка.
Док оценил обстановку и еще раз возблагодарил Бога: упал он очень удачно. На спину. Левая рука на отлете. Под ней автомат. Дохлый номер. Но вот правая! Кисть правой лежит прямо на расстегнутой кобуре. Док, нежно перебирая пальцами, чуткими и сильными пальцами гитариста, потянул за рукоять «беретту». И она послушно и привычно легла в ладонь. Затвор взведен, предохранитель снят – оружие готово к бою.