Коготь Химеры
Шрифт:
– Подвинься, – буркнул Док и полез в машину. Джип долго петлял по уже знакомым и таким отвратным улочкам африканской столицы и наконец выкатил на второстепенную шоссейку. Сержант Роналду поддал газку, машина набрала стандартные девяносто в час и лихо поскакала по многочисленным ухабам и ямам. Километров через пятьдесят это относительное дорожное благополучие закончилось, и «газон» запылил по узкой ленте, которую назвать дор'oгой язык не поворачивался. Потянулась по обе стороны унылая, желтая, выжженная дотла лютым солнцем саванна. Кое-где мелькали на обочине чахлые акации, да иногда
Доку, настроившемуся на рабочий ритм, унылое однообразие очень скоро наскучило. Не искрили по сторонам «электры», не вихрились «птичьи карусели», не лопатили землю «мясорубки». Хоть бы где лужица «студня» или клок «ржавых волос». И хоть бы где мелькнул знакомый силуэт отмороженного зомби или проскрипела наглая псевдоплоть: «Помоги, браток…». ПДА, похоже, – лишний предмет экипировки, да и автомат под рукой не нужен. Док расслабился и даже заклевал носом. Потекли в полудреме томные мысли в голове: «Нет, я, конечно, не скажу этого Деду. Но его африканский ад – детская забава по сравнению с нашей Зоной. Как там по статистике дотошного Юрика получается? В первый год выживаемость сталкеров составляет десять процентов. То есть из ста выживают десять. На второй год – пять процентов от начального числа. На десятый год – всего один. Из ста сталкеров на десятый год выживает только один! Один! А я… Я! Продержался целых пятнадцать годков! И выжил! Правда, чудом выжил».
Он чисто инстинктивно опустил руку на то место, где, по идее, должна располагаться холка химеры. Попал точно в нос, и весьма чувствительный, как успел убедиться любознательный Док.
– Полегче, приятель, – недовольно пробурчала химера. – А вообще, ты прав, Док. Они в сравнении с нами полные лохи.
«Разве я говорил “лохи”»? – удивился Док, но тотчас перешел в режим мысленного диалога:
– Нет, Чудо, мы не правы. Просто у них своя специфика. Они знают и умеют много того, чего не знаем и не умеем мы. И нам есть чему у них поучиться. Кстати, об учебе… Можешь уже нарисоваться. Давай-ка, научи меня языку местных племен.
Химера тотчас же и «нарисовалась». Док глянул искоса и в который раз подивился, как инфернальная кошка Зоны умудрилась втиснуть свое трехметровое тело на узкое сиденье джипа. Он опустил руку, теперь точно на загривок химеры, и ласково потрепал ее за ухом. Чудо прижмурилась довольно и разве что не замурлыкала.
– Ладно, хочешь учиться – давай. Только помни: башка будет раскалываться минут двадцать.
– Помню, начинай.
Он мгновенно впал в транс, и понеслись во сне незнакомые образы, лица, предметы… Док очнулся, охнул болезненно и ухватился за виски. Простонал натужно:
– Дед, выпить есть?
– Рановато, сынок, – недовольно буркнул Денисов, но протянул через плечо флягу.
Док отвинтил крышку, принюхался подозрительно. Пахло ядрено – спиртом, пробкой и жженым сахаром.
– Что это, Дед?
– Чистый английский
Док не стал запивать. И ром, если честно, пришелся ему по вкусу. Главное, боль в голове стала быстро стихать и вскоре сошла на нет. А возможность проверить обретенные познания в местном диалекте представилась очень скоро. Он все же совершенно выпал из рабочего режима, а может, опыта работы в местных условиях не хватало. Потому и не заметил приближающегося к ним джипа, хотя тот тянул за собой пышный шлейф пыли. Док не понял, почему их машина остановилась. А сержант, уже давно отследивший на горизонте приближение другой машины, затормозил и бросил короткую фразу на португальском, которую Док мгновенно перевел на русский: «Егерская охрана Национального парка».
В чужом открытом «лэндкрузере» сидели трое здоровенных негритосов. Все в одинаковых форменных робах, с «калашами» наперевес и с одинаковым строгим выражением на одинаковых черных мордах. Но при виде сержанта Роналду за рулем «газона» строгое выражение сменилось на дружески-приветливое, а последующий диалог напомнил беседу приятелей, которые долго служили по одному ведомству и знали друг друга как облупленных. Главное, что Док понял каждое словечко, даже каждое чисто сленговое выражение. На русский язык диалог переводился примерно так:
– Здорово, старый черт! Какими ветрами занесло в наши края? – это егеря.
– Привет, ленивые пердуны, – это Роналду. – Да по делу мы от президента к этому козлу… Навумбу. Со мной, между прочим, полномочный представитель президента – знаменитый товарищ Квэмбо.
Дед сердито зыркнул в сторону егерей. Лица тех испуганно вытянулись, и они быстро отдали честь.
– А еще со мной большой белый колдун Док со своим дрессированным леопардом, – продолжил сержант, кивнув назад.
– Мне пугнуть маленько ребят? – вопросила химера.
– Нет, не вздумай, – приказал Док.
Пугать егерей действительно не было необходимости. Они и без нее испугались до такой степени, что вытянулись, осунулись и посерели.
– Ладно, мужики, нам пора. Да! Самбо! Ты еще жрешь водяру натощак?
– Ну… – смущенно замялся капрал на переднем сиденье «лэндкрузера», старший в группе. – Потребляю помаленьку в нерабочее время.
– Тогда лови!
Вот откуда сержант Роналду выудил ту литровую бутылку русской водки? Но откуда-то выудил и небрежно забросил ее в джип егерей. Капрал ловко поймал ее на лету, полюбовался этикеткой, довольно чмокнул толстыми губами.
– О! Класс! Давно такой не пробовал!
– Ну и кушай на здоровье.
– Да, а вы где на ночевку станете?
– На Черной речке, конечно.
– Будьте внимательны. Там лев-людоед объявился. Уже четырех лохов сожрал. А мы никак его не завалим – матерый, сука.