Коготь серебристого ястреба
Шрифт:
Коготь знал, что когда-то между Мегги и Ларсом что-то было, но теперь они почему-то едва разговаривают, хотя Лила здесь ни при чем. Он постарался отогнать неприятное ощущение. Ему было известно, что происходит между мужчиной и женщиной: в его племени не скрытничали насчет плотских утех, да и ребенком он частенько видел на пруду голых женщин — тем не менее сам факт пребывания рядом с молодой женщиной действовал на него угнетающе. К тому же эти люди не принадлежали к племени оросини — они были чужаками, — но, поразмыслив, он невольно пришел к выводу, что теперь и сам стал чужаком. Коготь не знал
Насколько знал Коготь, у Кендрика не было жены. Лео был женат на толстухе Марте, которая отвечала за выпечку хлеба, но оба они тоже на самом деле были здесь чужаками, ведь они родились в Илите. Возможно, здесь, в Латагоре, мужчины и женщины живут порознь, только… Он решил не мучиться догадками, а поговорить об этом с Робертом, если представится возможность.
Юноша заметил, что Мегги стоит на крыльце и поджидает, когда он подойдет поближе.
— Наполни кадушки, — приказала она.
— Я знаю, что делать, — тихо ответил он.
— Разве? — парировала она, похоже на что-то намекая.
Когда она повернулась, чтобы придержать дверь, он сначала помедлил, потом прошел мимо нее. Когда дверь за ними закрылась, он поставил тяжелые ведра с водой и позвал:
— Мегги!
— Что? — Она обернулась, слегка хмурясь.
— Чем я тебе так не нравлюсь?
Прямота вопроса огорошила девушку. Секунду она стояла онемев, затем быстро проскользнула мимо, тихо бросив на ходу:
— Кто сказал, что ты мне не нравишься?
Не успел он ответить, как ее и след простыл. Коготь подхватил ведра и отнес их к кадушкам. Нет, он все-таки не понимал этих людей.
После ужина в тот вечер Коготь направился к Роберту, занимающему комнату на первом этаже в задней половине дома. Юноша не забывал о своем долге перед этим человеком. Он знал, что до тех пор, пока не получит освобождение от долга, будет служить Роберту де Лиесу, может быть, до конца своей жизни или до тех пор, пока ему самому не представится случай спасти жизнь Роберту. Но он до сих пор не знал, какие у Роберта планы на его счет. После летнего солнцестояния он долгое время не мог прийти в себя от горя и свыкнуться с теми изменениями, что произошли в его жизни, но теперь, с приближением зимы, все чаще задумывался о своем будущем, о том, какая уготована ему судьба, после того как наступит весна и придет следующее лето. Он потоптался немного возле двери; до сих пор он ни разу не нарушал уединения Роберта, он даже не знал, позволено ли ему это сделать. Наконец, сделав глубокий вдох, он осторожно постучал.
— Войдите.
Коготь медленно открыл дверь и заглянул в комнату.
— Можно с вами поговорить, господин?
В комнате Роберта было всего четыре предмета обстановки — кровать, сундук для одежды, небольшой столик и табурет. Хозяин сидел на табурете перед столом, рассматривая объемистый предмет, который показался Когтю стопкой пергаментов, сшитых вместе. Рядом с этим предметом стояла свеча — единственный источник света в этом скромном жилище. Кувшин
— Заходи и закрой дверь.
Коготь, так и сделав, смущенно остановился перед Робертом.
— Это разрешено? — наконец проговорил он.
— Что разрешено?
— Задавать вам вопросы? Роберт улыбнулся.
— Вопросы не только разрешены, но даже поощряются. Выкладывай, что у тебя на уме.
— Многое, хозяин.
Брови Роберта поползли вверх.
— Хозяин?
— Я не знаю, как иначе обращаться к вам. Все кругом говорят, что вы мой хозяин.
Роберт взмахнул рукой, указывая на кровать.
— Садись.
Коготь неловко опустился на край кровати.
— Начнем с того, что тебе подобает называть меня «хозяин» в присутствии посторонних, но когда мы одни или с Паско, можешь обращаться ко мне «Роберт». Понятно?
— Я понимаю, что от меня требуется. Но не понимаю почему.
Роберт улыбнулся.
— Твой ум такой же острый, как и зрение, Коготь Серебристого Ястреба. Итак, зачем ты хотел меня видеть?
Коготь собрался с мыслями и медленно, взвешивая несколько секунд каждое слово, спросил:
— Каковы ваши планы насчет меня?
— А это тебя касается?
Коготь потупился, но тут же вспомнил отцовский наказ — всегда смотреть собеседнику в глаза и никогда не уходить от прямого ответа.
— Да, касается.
— Тем не менее ты выжидал несколько месяцев, прежде чем задать свой вопрос.
Коготь снова помолчал, прежде чем ответить.
— Мне пришлось многое обдумать. Я остался один. Лишился родины. Я больше не знаю, кто я такой.
Роберт слегка побарабанил пальцами по столу и, выдержав паузу, спросил:
— Тебе известно, что это такое? — Он дотронулся до большой стопки пергаментов.
— Думаю, это какая-то писанина.
— Это называется книгой. В ней хранятся знания. Существует много книг, дарящих нам различные знания. Каждая книга уникальна по-своему, как уникален человек. Многие люди проживают свою жизнь, Коготь, так, что им не приходится часто принимать решения. Они рождаются в каком-то месте, растут там, женятся, заводят детей, потом старятся и умирают в том же самом месте. Тебе тоже предстояла такая судьба, разве нет?
Коготь кивнул.
— А других судьба испытывает на прочность, и тогда они выбирают свою собственную жизнь. Именно это с тобой и случилось.
— Но я в долгу перед вами.
— В свое время ты выплатишь свой долг. А что потом?
— Не знаю.
— Тогда у нас с тобой общая цель, ведь пытаясь понять, каким образом ты лучше можешь мне услужить, мы также узнаем твою судьбу.
— Я не понимаю. Роберт улыбнулся.
— А это пока и не обязательно. В свое время ты во всем разберешься. А теперь я расскажу тебе кое-что, о чем тебе следует знать. Следующий год ты проведешь здесь, у Кендрика. Будешь выполнять различную работу — на кухне, в конюшне или еще где, по выбору Кендрика. Также время от времени ты будешь прислуживать Калебу или Магнусу, если им понадобится твоя помощь, пока они здесь живут. Иногда ты будешь путешествовать вместе со мной. — Он положил руку на книгу. — А завтра ты начнешь учиться читать.