Коктейль ненависти
Шрифт:
Генерал-лейтенант и Батин удивленно посмотрели на него.
– Все потом, – отмахнулся тот. – Доставьте сюда полковника Брошкова Геннадия Анатольевича.
– Погоди, Федор Иванович, – покачал головой генерал-лейтенант. – В чем дело-то? Что ты нашел?
– Не теряйте время, пошлите кого-нибудь за Брошковым.
– Здравствуйте! – Полная медсестра приветливо улыбнулась загорелому лысому мужчине. – Что вам угодно?
– Хотел насчет лечения с врачом поговорить. Что-то давление стало скакать. А
– Ой, – вздохнула медсестра, – тут такое произошло!.. Стреляли, убили пациентку и двух бандитов. Одного задержали.
– Бандитов? – удивленно переспросил он. – А как же охрана?
– Ворвались трое, охранников сразу по головам и спросили, где Тоня Лапина лежит. А там врач наш был, ну и…
– Господи! А женщину убили?
– Убили. Да женщина эта тоже, видать, из бандитов. Тут за ней как раз приехали милиционеры, вот они и убили двух бандитов, а один испугался и закричал: «Сдаюсь!»
– Я видел, трое проходили. Один такой, ну, как чукча, глаза у него…
– Вот его милиция и убила. А второго парня эта Тоня застрелила. Она, видать…
– Спасибо, – увидев направляющегося к ним мужчину, улыбнулся он. – Значит, буду искать другую клинику, где не бывает подобных происшествий.
– Да у нас такого никогда не было, – торопливо заговорила медсестра.
– До свидания! – Мужчина повернулся, чтобы уйти.
– Подождите! – Подходящий ускорил шаг.
– Вы мне? – повернулся лысый.
– Да. Ваши документы.
– Извините, – усмехнулся лысый, – почему я должен предъявлять документы?
– Капитан ФСБ Прохоров. – Подошедший показал удостоверение.
– ФСБ? – удивился лысый.
– Видите, – возбужденно объяснял Федькин, – все совпадает! И началось это в девяносто пятом, когда захватили наших журналистов и сопровождающего их милиционера. Их почему-то, не требуя ничего, убили. А почему? Потому что там был человек, который очень не хотел, чтобы кто-то знал, что он поддерживает связь с Басаевым. А это, – он достал листок, – перевод денег из Саудовской Аравии на Молова Степана Андреевича. Молов и Брошков. – Он положил на стол две фотографии. – Не правда ли, очень похожи? Одно лицо. Меня это заинтересовало. Молов погиб в автокатастрофе, сгорел заживо, и выясняется, что этот документ он доверил за сутки до аварии некой Кристине…
– Товарищ генерал-лейтенант, – в кабинет вбежал Осипов, – я только что из больницы. Там очень интересное кино началось, нашли мы этого гада.
– Мы тоже, – сказал ему Федькин.
– Значит, все, – улыбнулся Родионов. – Кончилось это дело. Женюсь, – неожиданно решил он. – Сегодня же сделаю предложение Любе.
Прозвучал вызов сотового.
– Кто это? – не узнал он номер. – Я слушаю.
– Здравствуйте, капитан Родионов, – зазвучал в трубке веселый голос Любы. – Ваш друг очнулся. Да и все уже пришли в себя. Вы просили…
– Люба, –
– Понимаете, Иван Александрович, – сказал Павел Павлович, – она в следках была. Ну и…
– Погоди, – остановил его генерал. – Ты по-русски говорить можешь?
– Ну, которые в туфли надевают, – хмуро пояснил генерал-лейтенант.
– А при чем тут следки?
– Их сняли и обнаружили наколку на ребре ступни – банк «Орион». А между пальцами цифры – код ячейки, мы сразу это поняли.
– Поняли, конечно, не сразу, – проворчал генерал-лейтенант. – Послали туда…
– Уже приехал, – засмеялся Павел. – Документы и все о деле Антонова. Мюллер – оборотень. А фамилия…
– Брошков, – сказал Батин. – А ведь я ему вчера руку жал.
– Он сегодня собирает сабантуй, – вспомнил генерал-лейтенант. – По состоянию здоровья уходит в отставку. Вот мразь!
– Да это и хорошо, – усмехнулся Батин. – Избавил нас от разыскных мероприятий. Поехали, – посмотрел он на часы. – Во сколько банкет?
– А где Любовь Андреевна? – спросил, надевая белый халат, Родионов.
– Где-то здесь, – ответила медсестра.
– Значит, к Соколову уже можно зайти?
– Вам – да.
– А к остальным?
– Тоже. Долов уже был у Варвары Лугановой, сделал ей предложение.
– А вы замужем? – спросил капитан.
– Нет, но у меня есть…
– Да я не собираюсь назначать вам свидание, просто хотел узнать, как делается предложение руки и сердца, а то у меня с этим проблемы.
– Знаете, капитан Родионов, – раздался голос Любови Андреевны, – когда это делают кратко по телефону и, не дожидаясь ответа, отключаются, просто невозможно отказать. Но надеюсь, мы отложим свадьбу до выздоровления вашего друга, – улыбнулась она.
– Распишемся как можно скорее, – сказал Родионов, – а свадьбу сыграем позже.
– Я так не согласна, – засмеялась Люба.
Девушка изумленно посмотрела на нее.
– Иди, Наташа, – улыбнулась Люба. – Я же вижу, тебе не терпится всем сообщить эту новость.
– Здорово, мужики! – В кабинет вошел лысый. – Я немного задержался. Никак не мог решить, что лучше пить – водку или коньяк. А потом решил, что надо брать все сразу…
– Как вы думаете, Иван Александрович, – спросил Павел Павлович, – он уже впрыснул яд в бутылки?
– Думаю, нет, – ответил Батин. – Ему ведь тоже пить пришлось бы. Да и слишком явно это. Он не любит, когда все очевидно. Даже своим шестеркам платил так, чтобы подозрения не вызвать. Его люди дежурили после очередного розыгрыша лотерей и скупали выигравшие билеты. Ловко придумал, Мюллер, – усмехнулся он.