«Коламбия пикчерз» представляет

Полякова Татьяна Викторовна

– Если на него взобраться… – начала она, я с усмешкой отвернулась. – Чего ты, – обиделась Женька. – Вполне можно влезть. – И в доказательство своих слов она, сопя, полезла на дерево. Я наблюдала за ее телодвижениями с ухмылкой, потом начала беспокоиться, потому что Женька делала определенные успехи, и если она сейчас оттуда свалится, то, чего доброго, покалечится. Подружка между тем оседлала крепкий сук и теперь, держась за ствол дерева, оптимистично болтала ногами, невероятно собой гордясь. Подозреваю, к тому моменту она успела забыть, зачем, собственно,

туда полезла.

– Женечка, что ты видишь? – робко спросила я.

Она вытянула шею и сообщила:

– Во дворе три тачки. Кстати, все три «Нивы», даже цвет одинаковый. Граждан поблизости не наблюдается, должно быть, в доме сидят.

Она еще немного посидела на дереве, поскучала и в досаде начала спуск. Далось ей это нелегко, она ободрала колено и сломала ноготь, потом, довольно громко чертыхаясь, повалилась в траву.

– Вот почему так? – возмущенно выговаривала она мне. – Если на дерево лезть, то непременно мне?

– Это была твоя инициатива, – напомнила я.

– Конечно, от тебя никакой инициативы не дождешься.

Я помогла ей подняться, она еще раз взглянула на загубленный ноготь и вдруг заявила:

– Зато я видела место, где можно легко перемахнуть через забор.

– Ты что, спятила? – ужаснулась я, зная решимость подружки.

– Ты хочешь выяснить, кто ее любовник? – зашипела Женька.

– Допустим, хочу, но на кой черт через забор лезть? Что ты надеешься там обнаружить? Наталью? Ты же ее на службе видела.

– Видела. А где она сейчас, неизвестно.

– Через забор я не полезу. И ты тоже, – сказала я и решительно взяла подружку за руку. – Идем.

Только я это произнесла, как на тропинке, ведущей от озера к дому, появились двое мужчин. В руках удочки, на ногах сапоги. Они негромко разговаривали, очень быстро приближаясь. Женька рухнула в траву, увлекая за собой и меня.

– С точки зрения реализма это никуда не годится, – донеслось до нас – это говорил мужчина с бородой, голос у него был низкий, красивый.

– Валя, милый мой друг, ты же художник.

– Я художник-реалист.

– Тут я не спорю, но…

– У нас вроде гости? – вдруг перебил его бородатый.

– Да? Наверное, Пашка приехал.

Они вошли в калитку, мы услышали, как бородач сказал:

– Точно, Пашка, – и зычно крикнул: – Павел…

Хлопнула дверь, и мужской голос ответил:

– Он на озеро пошел, вас искать. Должно быть, вы с ним разминулись. Здравствуйте.

– Здорово. Давно приехали?

Ответа мы не услышали, вновь хлопнула дверь, мужчины, видимо, скрылись в доме.

– Ну вот, и через забор лезть не надо, – пискнула я.

– И что теперь делать? – нахмурилась Женька.

– В гостиницу идти. Скоро стемнеет, не хватало только заблудиться.

Женька с сожалением согласилась. Думаю, ее так и подмывало махнуть через забор, а потом, припав ухом к окну, подслушать, о чем будут говорить эти трое, но даже у нее закралось сомнение, что разговор окажется особенно интересным. Мы отправились в обратный путь в глубокой задумчивости. Я с унынием размышляла, что

у меня уже голова пухнет от обилия сведений, по большей части совершенно ненужных, и что самое обидное, мы ни на шаг не продвинулись в своем расследовании. Более того, все окончательно запуталось. Кто звонил Кошкиной из монастыря, до сих пор не ясно, зато у нас есть послушница, которая покупает в аптеке противозачаточную систему, неизвестный знаменитый художник, не пойми с какого бока в этой истории, три сестры, потерявшие мужей и зачем-то скрывающие факт приезда сюда Кошкиной, колдун, Велесово с идолопоклонниками, страшная тайна, которую тщательно хранят жители деревни, и монашка-привидение в придачу. Впрочем, то, что никакое это не привидение, уже ясно, а вот кому вздумалось нас пугать… в общем, задача с десятком неизвестных.

– Идеи есть? – со вздохом спросила Женька – ее, как видно, посетили те же мысли. Я пожала плечами:

– Завтра поедем в город, встретимся с Волковым. Хотя, может, он с утра сам появится. Еще я бы поговорила с Машей, у которой брат Иван, но она его упорно именует Вальтером. Такое впечатление, что они не в ладах с остальными жителями. Наши сестры ее точно не жалуют.

– Она не производит впечатление особо дружелюбной, – напомнила Женька.

– Да, но попытаться все-таки стоит. Женька, – позвала я. – Может, рванем домой?

Бьюсь об заклад, подружка секунду назад готова была сама произнести эти слова, но теперь, из духа противоречия, начала возмущаться:

– Спятила? Тут такое…

– Какое? – поморщилась я.

– Одна аномальная зона чего стоит. И вообще. Хотели разобраться, вот и…

Я пожала плечами, решив, что еще один день вполне способна выдержать. Между тем в лесу уже стемнело, мы бежали по тропинке, опасаясь в темноте сбиться с пути. Вскоре над лесом поднялась луна, и стало даже хуже. Тропинку мы видели вполне отчетливо, но все вокруг, и лес, и даже сама тропинка, выглядело таинственно и жутковато.

– А мы правильно идем? – забеспокоилась Женька, переходя на шепот.

– Правильно, – бодро ответила я, будучи в этом совсем не уверена.

Наконец впереди показалось озеро, а потом и монастырь на пригорке. Я вздохнула с облегчением, Женька тоже приободрилась и тут же начала ворчать:

– Надо было возле дома покараулить. Вдруг Наталья отправится к своему дружку?

– Разумнее следить за Натальей, а не сидеть возле дома, где она, скорее всего, никогда не появится. Но даже если появится, что нам это даст?

– Ну, они могли бы разговориться, и мы бы узнали, почему она предпочитает жить в монастыре.

– Что, если у нее коварные намерения попросту отсутствуют? Влюбилась в парня, он ее бросил. Попыталась свою жизнь без него устроить – не получилось. Стала жить в монастыре. А тут снова он появился. Слышала поговорку: «Сердцу не прикажешь»? Вот и она знает, что он мерзавец и опять ее обманет, но… В общем, из монастыря она уходить боится, чтобы у разбитого корыта не остаться, не грешить у нее тоже не получается. Как тебе такой сюжет?