«Коламбия пикчерз» представляет

Полякова Татьяна Викторовна

Мужчина между тем приблизился настолько, что я смогла хорошо его разглядеть. Лицо, словно прокопченное солнцем и исхлестанное ветрами, было изрезано морщинами. Собственно, такое лицо очень бы подошло старому морскому волку из фильмов, которыми охотно потчует нас «Коламбия пикчерз», но до ближайшего моря отсюда два лаптя по карте, а Голливуд вообще на другом конце света. Мужчине могло быть и сорок пять лет, и пятьдесят, и даже шестьдесят, – это что касается физиономии. Определить его точный возраст было затруднительно из-за шрамов, которые вместе с морщинами щедро украшали его лицо, причем шрамы были какие-то странные. Три параллельные

полосы начинались примерно от уха и рассекали подбородок, спускаясь к шее с противоположной стороны. Похожие шрамы были и на лбу. Если это сделал какой-то зверь (а кто еще? весьма похоже на когтистую лапу), оставалось лишь гадать, как глаза, рот и нос незнакомца при этом остались целы. Длинные темные волосы были заплетены в косу и перевязаны черной лентой, это придавало ему еще больше сходства с морским волком, только треуголки не хватало да попугая на плече. Шел он легко, пружинистой походкой, и тут я решила, что ему лет сорок, не больше, потому что во всей его невысокой поджарой фигуре чувствовалась сила, а в походке молодой задор.

Вера, которая в этот момент с испуганным лицом появилась на веранде, истово перекрестилась и вздохнула, будто ожидая испытаний, а мы поняли: мужчина направляется к нам. Он начал подниматься по лестнице, завидев Веру, широко улыбнулся. Два ряда ровных белых зубов сверкнули как солнечный луч в дождливую погоду, делая его лицо невероятно притягательным, что лишь усилило сходство с голливудским персонажем.

«Ему не больше тридцати пяти», – решила я, и в этот момент обратила внимание на его руки. От самых кистей они были синими от татуировок, я невольно поморщилась, потому что всю эту тюремную романтику терпеть не могла, но еще через мгновение застыла с открытым ртом. Ничего похожего на популярные сюжеты: ни волков, ни тигров, ни дурацких надписей. Если надписи и были, то прочитать их я не смогла: руки мужчины покрывали руны, переплетаясь в затейливый узор, он скрывался под рукавами спецовки и вновь появлялся на шее, которую обрамлял расстегнутый ворот.

– Здравствуйте, Вера Васильевна, – громко сказал мужчина, посмотрел на нас с Женькой и опять улыбнулся.

– Здравствуй, здравствуй, Слава, – закивала она.

– Как здоровье?

– Спасибо. – Вера скрестила пальцы и жалобно посмотрела на Славу, точно предлагая ее не мучить, а сожрать сразу, да и дело с концом.

Совершенно не обращая на это внимания, он прошел в магазин, прихватив тележку на входе, и стал набирать продукты. Взял пять пачек соли – это единственное, что я успела увидеть, так как вскоре он скрылся за высокой витриной. Вера заняла место возле кассы, то и дело вздыхая.

– В деревне новости есть? – вновь спросил Слава.

– Да вроде все по-старому, – ответила Вера. Мужчина появился в поле нашего зрения.

– А что, в монастыре расчистку еще не закончили?

– Возятся все.

– Ну, ну, пусть не спешат, – усмехнулся он. – Куда спешить? На том свете и без них пока обойдутся.

Фраза показалась мне в высшей степени двусмысленной. Я, решив наплевать на правила приличия, поднялась и направилась к мужчине.

– Простите, – сказала громко. – Что вы имеете в виду?

Он посмотрел на меня и хмыкнул. Вера за кассой, судя по всему, готовилась рухнуть в обморок, при этом делала мне какие-то знаки, но я на них внимания не обратила, целиком сосредоточившись на Славе.

– Что я имею в виду? – переспросил он. – Людские пороки, которые

не дают покоя и очень часто приводят к преждевременной кончине. Приезжие? – кивнув на меня, Слава обратился к Вере. Она в ответ тоже кивнула, а он вновь повернулся ко мне: – Вы за какой надобностью сюда? Уж не тайны ли разгадывать?

– А они здесь есть? – в свою очередь усмехнулась я.

– Конечно. Где есть люди, там две-три тайны непременно найдутся.

Разговаривая со мной, он расплатился, переложил покупки в рюкзак и вроде бы намеревался уйти, но я, замерев на месте, загородила ему дорогу.

– Вы… не откажетесь с нами выпить чаю? – нашлась я. Вера издала странный звук, что-то среднее между писком и предсмертным хрипом, а мужчина хмыкнул, посмотрел на меня с насмешкой и заявил:

– Кто же красивой девушке откажет? – И вместе со мной прошел к столу. Женька к тому моменту вышла из транса, в который погрузилась при появлении Славы. Сообразив, что от Веры толку никакого, она бросилась на кухню, откуда вернулась с чайником и чашкой для гостя. Налила ему чаю, пододвинула сахар и вазочку с вареньем и спросила:

– А вы откуда?

– Живу неподалеку, магазина у нас нет, хорошо, соседи выручают.

– Большая у вас деревня?

– Здесь больших деревень не осталось. Живут одни старики, молодежь в города подалась. Скучно им в лесу, да и заняться нечем.

– А вы где работаете? – не унималась Женька.

– Я на пенсии, – ответил он и выдал свою улыбку, отчего ответ показался издевательским.

– Вы военный?

– Почему? – вроде удивился он и тут же кивнул. – А-а… нет, не военный. Я колдун. По крайней мере местные так считают, вон попрятались все. Боятся, что, если я на них взгляну, у них рога изо лба полезут. Верно я говорю? – повернулся он к нашей хозяйке. Она сделала вид, что не слышит, а Слава опять улыбнулся.

– А вы правда колдун или они все выдумывают? – не удержалась я.

– А ты как считаешь? – спросил он.

– По-моему, это все суеверия.

– Конечно, – согласился он, посмотрел на Женьку и вдруг заявил: – Замуж ты выйдешь через четыре года и семь месяцев.

– Хорошо хоть выйду, – кивнула она и поинтересовалась: – А мужик-то стоящий будет?

– Тебе понравится, а стоящий или нет, не мне судить.

– Здорово, – кивнула я. – А когда я замуж выйду?

Он усмехнулся.

– Ты ж замужем. Или второй раз собралась? Муж у тебя воин, береги его. – Он легко поднялся и кивнул нам: – Спасибо за чай.

Закинул рюкзак за спину и, легко сбежав по ступенькам, печатая шаг, направился к лесу. Минут пять мы сидели, тупо глядя ему в спину, потом переглянулись.

– Это фокус, – сказала я, не желая слушать Женькину болтовню и точно зная, что подруга с ходу начнет фантазировать и нести всякую мистическую чушь.

– Да? – спросила она язвительно. – И в чем же он заключался? Он прочитал у тебя на лбу, что Ромка твой…

– Ничего не прочитал, – поспешно возразила я. – А откуда-то узнал.

– Ага. Сорока на хвосте принесла.

В этот момент внезапно ожила Вера, до той поры сидевшая без движения и ни слова не произнесшая. Она шумно вздохнула и сказала:

– Слава богу, ушел. У меня от его глаз мороз по коже. А вам охота с ним разговаривать.

– Вера, расскажите, что это за тип? – взмолилась Женька, любопытство – один из ее пороков, и сейчас ее прямо-таки трясло от желания узнать, с кем мы только что пили чай.