Кольца анаконды
Шрифт:
Как только броненосец заставил смолкнуть последнее орудие, в гавань вошла флотилия транспортов с деревянным «Роаноком» во главе. Как и ожидали, сопротивление оказалось незначительным. Лазутчики выяснили, что гарнизон Ньюкасла состоит всего из четырех рот Вест-Индского полка. Остальные полки – пехотный, Королевский инженерный и Королевский артиллерийский – были отправлены для участия в Американской кампании. Оставшийся полк был рассеян по всему острову и не успел собраться ко времени, чтобы помешать высадке американцев. Как только был захвачен порт и взята губернаторская резиденция, Грант
– Отличная работа, командор, отличная работа!
– Спасибо, генерал. Мне ведомо, что у вас имеется опыт совместных боевых действий сухопутных войск и флота, но для меня эта операция стала поучительным уроком. Это рапорт президенту?
– Да.
– Превосходно. Я отправлю его телеграфом, как только остановлюсь во Флориде, чтобы пополнить запас угля. В Балтиморе приму на борт снаряды и порох и далее последую на север. На всех парах. В благостном климате этих островов как-то и не верится, что пришла зима.
– Нам предстоит еще много сделать, пока не начались снегопады и не замерзли озера. Генерал Шерман уже вывел войска на позиции и ждет только вести, что вы в пути.
– Отправляюсь, сэр, отправляюсь – курсом на победу!
Битва за Квебек
В воздухе висел гул от стрекота телеграфных аппаратов и шороха перьев телеграфистов, переводивших на человеческий язык загадочные, одним только им доступные щелчки. Подхватив очередной исписанный лист, Николай поспешил к президенту.
– Монреаль захватили неожиданно легко. Броненосцы подвергли бомбардировке Королевскую батарею под городом и Цитадель над ним. Батарея была уничтожена, а Цитадель так пострадала, что люди Папино захватили его в результате первого же штурма.
– А как насчет этих башен Мартелло, так беспокоивших генерала Джонстона?
– Об этом позаботились агенты Папино. Башни были укомплектованы артиллеристами местного добровольческого полка – сплошь франкоканадцы, кроме офицеров. Как только сражение началось, они выбросили офицеров из орудийных портов и обратили пушки против британцев. Через час после первого выстрела все обороняющиеся либо сдались, либо обратились в бегство. Теперь там распоряжаются канадцы.
– Чудесно, просто чудесно! Дверь в Канаду открыта, а Грант и Голдсборо тем временем очищают от врага Вест-Индию. Надеюсь, я не слишком искушаю судьбу, сказав, что конец близок. Быть может, еще несколько военных неудач, и британцы пересмотрят свою стратегию проволочек в Берлине. Они наверняка должны уразуметь, что их гибельное предприятие рано или поздно должно подойти к концу.
– В их газетах определенно не отыщешь ни малейшего намека на эту тему. Вы видели газеты, доставленные вчера французским судном?
– Разумеется. Особенно меня пленило мое весьма точное подобие с заостренными рогами и хвостом. Мои враги в Конгрессе наверняка оправили его в рамку и повесили на стену.
Встав, президент подошел к окну, чтобы полюбоваться унылым зимним пейзажем. Но вместо того видел залитые солнцем острова Карибского моря, более не принадлежащие Британии, более не являющиеся базой для набегов на американский материк. Теперь взят еще и
– Так и будет, – с мрачной решимостью проронил президент. – Генерал Шерман на позициях?
– Выступил, как только получил от генерала Гранта известие, что Ямайка пала и «Мститель» на всех парах идет на север.
– Жребий брошен, Николай, и конец грядет, как говорят проповедники. Мы предлагали мир, а они его отвергли. Так что теперь мы завершим войну на собственных условиях.
– Будем надеяться…
– Оставьте это. У нас есть право – и сила. Наше будущее вверено в руки компетентнейшего генерала Шермана. Наши объединенные армии тверды в своей решимости избавить от британцев нашу страну, если не наш континент. Пожалуй, в каком-то смысле нам даже следует испытывать благодарность к ним. Не напади они на нас, мы и по сей день воевали бы с южными штатами. К счастью, кровопролитная война теперь осталась в прошлом. Быть может, всякая вражда скоро закончится, и мы снова сможем подумать о мирной земле.
Висящая на растяжке палатки керосиновая лампа освещала карты, разложенные между двумя генералами. Подавшись вперед, Шерман покачал головой.
– Генерал Ли, мое место должны занимать вы, и никак иначе. Ваш план, ошеломительный в своей простоте, даст великолепный результат, когда мы ударим по врагу.
– Если помните, мы разрабатывали его вместе.
– Я собирал войска, но тактика сражения предложена вами.
– Скажем так: я просто накопил более обширный опыт в этой области, причем почти все время обороняясь против превосходящих сил противника. В подобных обстоятельствах становишься мудрее. И вы кое о чем забываете, Камп. Ни я, ни какой-либо другой генерал не может занять ваше место во главе объединенных войск. Ни один другой генерал Союза не может командовать одновременно и войсками Юга, и войсками Севера. То, что вы совершили в Миссисипи, будут помнить всегда.
– Я сделал лишь то, что должно.
– Никто другой этого не сделал, – твердо возразил Ли. – Ни один другой человек не мог так поступить. Теперь же война между штатами с Божьей помощью закончилась, и скоро о ней останутся лишь горькие воспоминания.
– Да сбудутся ваши слова, – кивнул Шерман. – Но я знаю Юг почти так же хорошо, как и вы. Неужели акт об освобождении негров будет принят без горечи?
Ли с мрачным видом откинулся на спинку походного стула, задумчиво погладил седеющую бороду. И наконец промолвил:
– Это будет нелегко. Но довольно просто для солдата, подчиняющегося приказам. Так что у нас на стороне правосудия войска, блюстители нового закона. А благодаря деньгам все перемены будут приняты безболезненно, поскольку война разорила большинство плантаторов. Деньги, полученные за рабов, помогут им встать на ноги.
– И что тогда? – не унимался Шерман. – Кто будет собирать хлопок? Свободные люди – или свободные рабы?
– Над этим предстоит всерьез поразмыслить; газеты наверняка ни о чем другом и не пишут. Но это должно быть сделано. Или все жертвы, все лишения были напрасны.