Кольцо Анаконды. Польша. Хроники
Шрифт:
Одновременно «Деникин надеялся на создание единого фронта с поляками, и ошибался.
Попытки договориться закончились неудачей.
Даже в период кризиса на своем фронте генерал не соглашался на уступки далее «конгрессовой» Польши, то есть её этнографических границ.» [94]
«Белое правительство признало независимость Польши, но выступало против претензий поляков на русские земли.
Во многом то было связано с наступлением армии Деникина и позицией держав Антанты (Декларация о восточной границе Польши
«Разумеется, этот факт весьма неприязненно воспринимался в Варшаве.» [94]
Соответственно «Польское правительство было обеспокоено успехами армии Деникина на Юге России.» [40]
«Успехи Деникина побудили главу польского государства и верховного главнокомандующего маршала Юзефа Пилсудского прекратить наступление.» [103]
«Он решил приостановить движение на восток, дождаться более благоприятной обстановки.
Поляки решили взять паузу» [40], «позволив Красной армии снять основные силы с Западного фронта и бросить их на разгром Вооруженных сил Юга России.» [103]
«Пилсудский ждал, что красные разгромят деникинцев, а затем можно будет побить Красную Армию и продиктовать выгодный Польше мир.
Осенью войска Красной Армии контратаковали, но неудачно.
После этого на фронте наступила пауза.» [40]
«В сентябре 1919 года было заключено перемирие» [94], а «также прекратились бои между польской армией и войсками Украинской народной республики во главе с Симоном Петлюрой.» [103]
Меж тем, «в октябре 1919 года Верховный Совет Антанты определил восточные границы Польши — в целом они должны были проходить по границам бывшего Царства Польского.» [94]
Тем временем «с 10 октября 1919 г. на станции Микашевичи в Белоруссии шли советско-польские переговоры.
Советскую сторону представлял Юлиан Мархлевский, польскую — граф Михал Коссаковский.
Поляки вели себя вызывающе, отказывались от обязательств, диктовали условия. Они требовали прекращения репрессивной политики Советов, но заявляли, что будут и дальше расстреливать советских служащих и пленных военных на занятых территориях и т. п.
Пан "начальник государства" лично инструктировал Коссаговского о том, как он относится к русской проблеме: "Большевикам, как и Деникину, я могу сказать одно: мы могучая сила, а вы — трупы.
Говоря иначе, солдатским языком: давитесь друг другом, бейте друг друга, меня это не касается, пока вы не затрагиваете интересов Польши.
А если где затронете их, буду бить.
Если где-либо и когда-либо я вас не бью, то не потому, что вы не хотите, а потому, что я не хочу.
Пренебрегаю вами, презираю вас.
Вы погрязли в руках евреев и немецких юнкеров, не верю вам, вашему сорту людей".
Русские, по убеждению Пилсудского, "…должны стоять перед нами покорными и просящими".» [94]
«В декабре 1919 года Польша оставила без ответа мирные
«Польская делегация демонстрировала вседозволенность — у Москвы не было выбора.
"Состояние Советской России было таково, — гласил отчет Полевого штаба РККА, — что мы заинтересованы были в водворении мира на Западе и в первую голову с Польшей, хотя бы ценой огромных уступок".
Главнокомандующий С. С. Каменев признавал, что нет другого способа быстро оказать помощь Южному фронту, как только допустив "временное ослабление Западного фронта".
Поляки понимали это и убеждали, что территориальные уступки дадут возможность Москве сосредоточить силы против Юденича и Деникина.» [94]
«Пилсудский недооценивал Красную Армию, не желал победы деникинцев и ждал, что русские обескровят друг друга, что позволит реализовать планы по созданию "Великой Польши".» [40]
«Он рассчитывал, что ослабленная двухлетней Гражданской войной Россия станет лёгкой добычей и позволит воссоздать Речь Посполитую, включающую в себя не только Литву с Белоруссией, но и всю Украину, а также русские земли до Смоленска.» [74]
"Войска Деникина потерпели поражение, Киев взят, большевики наступают на Харьков, — извещал 4 декабря 1919 г. посла в Париже глава польского МИДа. — Войска Петлюры дезорганизованы.
В любой момент вся защита Запада от большевиков может лечь исключительно на нашу армию и, возможно, именно на те войска, которые защищали Львов и очистили Галицию от украинских банд…"
Пилсудский использовал контрнаступление Красной армии для того, чтобы поддержать перед Антантой свои претензии на контроль над Галицией.
Свое противостояние с Москвой Польша использовала для защиты этих претензий.
Агрессивность польской стороны, а также её уверенность в собственных силах усиливалась по мере того, как Москва демонстрировала готовность идти на уступки.
В январе и феврале 1920 года полякам предлагались варианты весьма выгодного мирного соглашения.» [94]
Одновременно «советское правительство торопилось закрыть все направления, которые могли бы отвлечь силы с западного направления.» [94]
«Еще 27 февраля 1920 года Ленин телеграфировал Реввоенсовету Западного фронта: "Надо дать лозунг подготовиться к войне с Польшей".
Это был ответ на выдвинутое тремя неделями раньше польское требование вывести все советские войска с территорий, лежащих в границах Польской Речи Посполитой до 1772 года, то есть до первого раздела Польши.» [103]
Казалось бы, «зимой 1919 года польская армия была плохо обеспечена артиллерией, боеприпасами, обмундированием и медикаментами.
Формирование новых частей еще не было закончено.
Свою роль сыграла международная поддержка» [94] Пилсудского.
Она «ускорила решение этих проблем.