Кольцо безумия
Шрифт:
– И что?
Я чувствовала себя решительно отупевшей.
– А еще Гвидиона фаб Дона почитали под именем Одина. Это имя тебе знакомо?
– Это верховный бог скандинавов.
– Уже легче.
– И ему, считалось, посвящали 'кровавого орла'?
– Не торопись. Не ему.
– А кому!?
– взорвался Леонид.
Шарль тряхнул белыми волосами.
– Гвидион фаб Дон считался покровителем людей, наставником, учителем во всех добрых делах, 'повелителем чародейства и фантазии' и, кроме того, вечным неутомимым борцом против
– Ну не желали. Имели право.
– Вот. А еще существует предание о великой битве между силами добра и зла.
– Да этих преданий - хоть… ложкой ешь. У каждого народа по три штуки. Тот же Рагнарек!
Я не могла понять к чему ведет Шарль, и поэтому перебивала и злилась. Но дракон не обижался. Наоборот, у меня было такое ощущение, что он пытался связать воедино обрывки и осколки своих знаний. И как-то выдать в удобоваримой форме. Выдавалось плохо.
– Правильно. А у кельтов было предание, что битвы между светом и тьмой велись постоянно. А именно - одна из них. За три существа - собаку, оленя и чибиса. Чтобы эти существа могли служить людям, Гвидион фаб Дон со своей армией воевал с силами тьмы. И именно там упоминается в войске на стороне Аида крестовая змея, переливавшаяся всеми цветами. Она пожирала людей. Но не просто так. Тело ее состояло из сотен душ грешников, несущих это ужасное наказание за бесчисленные грехи.
Я почувствовала, что у меня ум заходит за разум.
– При чем тут это?
– Не все чудовища были повержены в той битве. Не все. Как рассказывал мне отец, некоторым удалось бежать. В том числе и этой змее. Или змею. И потом он остался на земле улизнув от возмездия.
– Это же сказка.
– Юля - Шарль покачал головой, - я ведь тоже сказка. Драконов не существует. И вампиров. И оборотней. Разве ты не знаешь?
Я знала. И вообще - мне все это снится, правда же? А вот открою я глаза и окажется, что я - всего лишь Алиса из дурдома.
– Хочешь сказать…
Мне страшно было договаривать. Но Шарль такими мелочами не страдал.
– Хочу. Это существо осталось на земле. Именно ему поклонялись, вырезая 'кровавого орла' и тем самым выпуская на волю душу человека. То есть не на волю, а посвящая… змею. И надо полагать, при соблюдении определенных ритуалов, душа поглощалась чудовищем.
– Но здесь же ритуал другой!
– Принцип один и тот же. Вскрытая грудная клетка - какая разница спереди или сзади. Изъятое сердце, высушенное в прах. Поглощенная душа.
– А сердца тогда тоже изымались?
Шарль чуть опустил ресницы.
– До вашего времени почти ничего не дошло. И это хорошо.
– Что тут хорошего? Мы же ничего не знаем об этом существе. Ни как звать, ни как бороться ни…
– Твою … и …!!!
– неожиданно взорвался Леонид.
– Ты, … хочешь сказать, …, что мы должны сцепиться с какой-то древней нечистью?!
– Примерно это я и хочу сказать. Что может быть и так, - ледяным
Оборотень сплюнул на пол.
– И как? Если это была битва богов?
– Это - наверняка не бог.
– Нам и хвоста от бога может быть по самое это …
Я помотала головой. Ум заходил за разум и возвращаться не собирался.
– Шарль, погоди еще одну секунду. Если я правильно все поняла, это какая-то кельтская нечисть? Принимаем как аксиому, что это - НЕ БОГ! Иначе и трепыхаться не надо. Поднимаем лапки и начинаем вырезать друг из друга птичек.
– Не знаю. Понимаешь, это - то, что я вспомнил.
– А может быть и не оно?
– Еще как может. Строго говоря, это просто весьма куцехвостый обрывок предания, которое я услышал от отца.
– Значит, что-то подобное и правда было…
Шарль пожал плечами.
– В мире полно необъяснимых вещей. Может быть существует и эта нечисть. А может - и что-то другое. Но если я прав…
– То?
– Мы крупно попали.
– Это мы уже поняли, - проворчал Леонид, но Шарль и ухом не повел.
– Я не знаю, как с этим бороться. Даже отдаленно.
– а твой отец молчал об этом?
– Когда он рассказывал мне все это, он предупреждал, что в мире есть силы, которые не по зубам даже дракону. И уж точно - не в моем теперешнем состоянии.
– М-да. Раньше чем за год, а то и три мы тебя в норму не приведем, - кивнула я.
– Это если еще все будет хорошо и проклятие больше ни за что не зацепится. Слишком ты долго жил с ним. И кто у нас тогда остается в заградотряде?
– Ты, - просто сказал Леонид.
– Мы все. И вампиры, если они успеют.
– Если все так, то от нас тут мало пользы. Но мы все равно хотим остаться, - прозвучал от двери низкий женский голос. И обернувшись, я увидела там предводительницу медведей.
– А вы какого тут… то есть здрасте.
Вот их мне только и не хватало.
– А мы здесь именно поэтому. Когда Даша поделилась со мной новостями, я решила, что нам в городе такое не нужно. И мы прибыли к вам на подмогу.
Я подошла к медведице. Остановилась напротив и поглядела ей в глаза. Прямо и откровенно.
– Вы можете понять, когда я вру?
– Да.
– Тогда слушайте. Я не знаю, правильно ли мы все просчитали. Я не знаю, сколько правды в словах Шарля. Я не знаю, сколько нас поляжет здесь, если это правда. Вы собираетесь украсить своими тушками нашу братскую могилку?
– сестринскую.
Шутка не удалась.
– почему бы вам не оставить нас расхлебывать все это самостоятельно? Зачем вам лезть в это дело?
– Не доверяешь?
– и не беру вас в разведку.
Не верю. И что? Право имею! Они мне кто? Родственники, чтобы им доверять? Да ни на минуту! А если я не знаю, чего можно ждать от человека, лучше с ним и не связываться. Это мне еще дед объяснил.
– А ты можешь отличить, когда я вру?
Медведица испытующе смотрела на меня. Но я покачала головой.