Кольцо кардинала
Шрифт:
— Заметано! — ответил Пассанг, закрепив уговор рукопожатием.
Пояснив всем суть разговора, Павел принялся разбирать палатку.
Лев лишь погладил мальчика по голове, он не осуждал его за скоропалительное решение. Позвав его с собой, мужчина стал собирать сухие ветви для костра.
Девушки быстро распределили обязанности между собой. Варя искала гречку, тушёнку и соль в рюкзаке, а Николь отправилась к реке за водой.
Горная речушка была не полноводной. Вода в ней струилась поверх круглых камней, иногда приподнимаясь на уступах. Вокруг
— Ники!
Девушка обернулась. Это был Павел. Николь аккуратно поставила котелок на землю и поспешила к нему. Прижавшись щекой к его груди, она обхватила его талию.
— Соскучилась?
Мужчина почувствовал, как девушка еще сильнее сжала его талию, таким образом, отвечая на его вопрос. Она закрыла глаза и расслабленно протяжно выдохнула. «Стоять бы так вечно! Так спокойно!»
— Ники!
Николь подняла голову, не открывая глаз, она ждала поцелуя. И он последовал: мягкий, завораживающий, теплый. Размеренные движения приводили Николь в трепет. Этой мягкой силе хотелось только подчиняться.
Все время их путешествия Павел практически не прикасался к ней, и уж тем более не услышать от него было ласковых слов. Николь совсем запуталась. Перед ее глазами был другой пример. Лев и Варя, при различии в интересах, знаниях, опыте, были созданы друг для друга. Каждый день для Вари находилось ласковое слово: милая, дорогая, любимая. Ненавязчивые легкие прикосновения присутствовали в их жизни повсеместно. Интересы этих двух людей вращались вокруг друг друга, они как будто имели одну душу на двоих.
В ее же отношениях с Павлом не было ничего этого. Были ли у них вообще отношения? Или она просто очередное развлечение для него, которое уже приелось?
Николь опустила голову и уперлась в его грудь лбом. Она была уверена в себе и своих чувствах, ничего не изменится, даже если он никогда не прикоснется к ней, если уйдет безвозвратно навсегда. Ее жизнь с ним в деревне вначале была болезненной, но сейчас она стала по-настоящему мучительной, ибо Николь знала, что любит его, и это навсегда.
— Я люблю тебя, — вдруг тихо прошептала девушка. Она почувствовала, как все тело Павла словно окаменело.
Николь подняла голову, она хотела повторить эти слова глядя ему в глаза. По выражению его лица, она поняла, что он не готов к ее признанию. Николь твердым голосом повторила:
— Я люблю тебя!
В ответ тишина, резанувшая сердце девушки отчаянием. Она осторожно приподнялась на носочки и прикоснулась к его губам. Лишь одно прикосновение, легкое, нежное, ее сердце замерло и понеслось с бешеной скоростью.
— Вам не стыдно делать это при детях? — услышала Николь тонкий голосок.
Она резко отпрянула и обернулась к Пассангу. Тот сидя на корточках у реки, тер ладони мылом.
— Нечего следить за нами! — рыкнул Павел.
— Я и не следил. Река-то общая, я умываться пришел, идиот.
Мальчик смотрел на Павла с
А Николь просто развернулась и пошла к лагерю, она решила дать возможность двум вечным задирам разобраться между собой самим. Кроме того, ей надо было остыть. Ей было сложно противостоять мужчине, которого она любила. Страсть и любовь не всегда идут рука об руку. Она вспомнила рыжую девушку, пересекающую поле по извилистой дороге. Пока он молчал, ее любовь оставалась безответной.
Стоило ей достигнуть лагеря, и от реки послышались крики. Без перевода всем было понятно, что в ход пошел дурной лексикон.
Через полчаса к ним вернулись сразу двое, оба были вымокшие и взъерошенные. У Николь волосы на голове зашевелились от их вида.
— Вы что, подрались! — возмутилась она.
Задиры посмотрели друг на друга и захохотали в голос. Пассанг выбросил перед собой большую рыбину.
— Мужчины были на охоте, теперь мы хотим быть обогретыми и накормленными, женщина! — произнес Павел.
Николь хлопнула себя по лбу и провела ладонью по лицу. «Боже, даже не знаю что лучше, когда они дружны, или когда ворчат друг на друга и хоть немного дистанцируются». Девушки были недовольны. У Павла сменная одежда была, а вот Пассанг имел только то, во что был одет. Варя достала полотенце, начала быстро переодевать мальчика. Одев на него свои вещи, она долго подворачивала рукава на кофте. Обувь поставили для просушки ближе к костру. Пассанг же был вынужден провести остаток дня, сидя на коврике. Без дела он страдал, а потому попросил кого-нибудь позаниматься с ним английским. К этому делу с удовольствием подключился Лев.
Николь взялась за приготовление ухи. Это был не совсем привычный суп, ведь обычных ингредиентов за тысячу верст не сыскать. Заправкой к нему были коренья, собранные в лесу и рис.
Пока варился суп, Николь передумала все на свете, окончательно решив, что она проиграла. Это было так унизительно, признаться самой и не услышать ответа.
В лагере тем временем продолжался мозговой штурм. Пассанг усердно повторял за Львом английские слова. Отработав произношение, он смотрел написание слова. Павел помогал с переводом. Варя усердно училась, участвуя в процессе наравне с Пассангом. Одна Николь все молчала, что можно было списать на усталость. Она не вслушивалась в то, что говорили окружающие. Сидя у ствола большого старого дуба, девушка задумчиво смотрела на костер.
Только Павел понимал, с чем связано изменение в ее настроении. Можно было терзать Николь до бесконечности молчанием, превратив все в борьбу, уложив своего партнера на лопатки, придушив его сомнениями. Однако у Павла совсем не было желания заниматься этим. До отбоя ждать было долго, за это время она могла довести себя до болезненного состояния.
— Давай дальше! — напомнил о себе Пассанг. — Без перевода я не понимаю сути.
— Продолжим! Лев, следующее слово!
— Из простых, «сан» — солнце, — предложил Лев.