Кольцо нибелунгов

Хольбайн Вольфганг

Однако больше всего Зигфрида поразил не сам свод. Его поразило золото.

Монеты и цепочки. Нешлифованные самородки и большие золотые мечи. Диадемы с драгоценными камнями, отполированные так, что в них можно было смотреться. Золотистые ткани, блюда и кубки. Все было в полнейшем беспорядке и валялось повсюду, образуя холмы и долины. В некоторых местах сокровища возвышались горами, достигавшими человеческого роста, но нигде не было видно и полоски чистой земли. Стены отражали блеск сокровищ, как золотая вода.

Под ногами Зигфрида что-то захрустело и зазвенело,

когда он осторожно приблизился к сокровищам, лежавшим перед ним. Его взгляд испуганно метался, а руки не знали, что хватать первым.

И все же сейчас сердце Зигфрида заполонила не жадность, а понимание.

Он отправился в лес, мечтая доказать Кримгильде, что станет героем. Он победил дракона, чтобы его признали при бургундском дворе. Но с помощью одного лишь героизма нельзя разбогатеть, купить войско, отвоевать собственное королевство. Для этого нужно золото.

Юноша заметил, что прямо в центре зала был фонтан, тоже сделанный из золота. Круглый фонтан был Зигфриду по колено, и в нем соблазнительно поблескивала вода. В центре фонтана стоял каменный пьедестал, на котором лежали два предмета.

Зигфрид подошел поближе, стараясь не поскользнуться на золоте. Мысли лихорадочно метались в поисках ответа. Что это? Тайная сокровищница римлян, заложенная в те времена, когда им пришлось бежать, оставив всю добычу здесь? А может, это сокровища племен, которые населяли здешние леса до прихода римлян, и Фафнир был их стражем?

При виде всего этого великолепия Зигфрид вдруг осознал, какой он грязный. Юноша положил Нотунг на край фонтана и ступил в прохладную воду. Он почувствовал свежесть, на которую так надеялся, а вместе с ней — силу и радость жизни. Зигфрид яростно смывал с себя драконью кровь, а когда он осторожно провел руками по икрам, то обнаружил, что его кожа стала белой и безупречной: бесчисленные порезы от острой чешуи Фафнира зажили, не оставив ни шрамов, ни ран. Очевидно, кровь дракона обладала целительной силой. Зигфрид подумал о том, не следует ли ему наполнить золотые кубки животворной кровью, чтобы преподнести их Гунтеру в подарок, но отбросил эту мысль: с одной стороны, христиане плохо относились к древним магическим силам, с другой, будет достаточно сложно отнести кровь назад, в Бургундию. Зигфрид полностью смыл с себя драконью кровь и сбросил с левой лопатки прилипшую чешуйку. Вода в фонтане немного помутнела.

Выпрямившись, он взглянул на золотые предметы, лежавшие на пьедестале. Даже в окружении всего великолепия сокровищ они казались уникальными, изящными и внушающими благоговение.

На возвышении поблескивал золотой шлем. Он был так изумительно выкован, что его крестообразная верхушка казалась не толще листа бумаги. Благородный металл почти просвечивался, а по краям его украшали странные символы, нанесенные очень тонко. Филигранно выкованный шлем явно не предназначался для битв, но вызывал восторг и уважение.

Рядом с ним лежало кольцо. Лишенное всякой помпезности, оно было таким же изящным в своей простоте, как и шлем. Идеально отлитое украшение состояло из двух переплетающихся полосок, одна

из которых была немного темнее. От него исходили такие переливы света, что казалось, будто оно двигалось в собственном блеске. Зигфрид почувствовал себя настолько же ослепленным, как и в тот момент, когда впервые увидел Кримгильду. Он протянул к предметам влажную руку.

— Нет… нет… нет!!!

Голоса внезапно вернулись, отчетливые и резкие. Они эхом отдавались от стен, заставляя золото дрожать, а воду в фонтане пениться.

— Не бери то, что не принадлежит тебе!

Зигфрид, погрузившийся в воду, на мгновение замер.

— Кто вы? Как вы смеете отказывать мне в том, что я добыл в честном бою?

— Ты добыл лишь голову дракона…

— И все, что я обнаружил в его владениях!

— Не бери то, что не принадлежит тебе!

Зигфрид чувствовал нарастающее раздражение, оттого что за ним кто-то наблюдает, в то время как он сам не мог увидеть своего противника. Он потянулся за Нотунгом, но понял, что это вряд ли поможет.

— Я — Зигфрид, — сказал он так, словно это все объясняло.

— …из Ксантена.

Очевидно, волшебные силы, действующие тут, читали его мысли или же обладали невероятной мудростью.

— Я заработал это золото, и оно поможет мне отвоевать мое королевство!

— Золото отберет то, что даст.

— И что это значит?

— Не бери то, что тебе не принадлежит!

Зигфрид догадывался, что бестелесные существа не хотели выдавать ему истинных причин своих настойчивых действий. Юноша в ярости схватил шлем и кольцо и вышел из фонтана.

— Он берет то, что ему не принадлежит!!!

Чтобы взять Нотунг, Зигфриду нужно было освободить руку, поэтому он решительно надел шлем на голову. На мгновение стало немного щекотно. Схватив меч, он поднял его вверх, но в тот же миг понял, что Нотунг словно бы повис на невидимых нитях! И все же Зигфрид продолжал ощущать пальцами мягкую кожу на рукояти меча.

Иллюзия? Попытка голосов запугать его? Он оглянулся, а затем, прищурив глаза, посмотрел на себя. Его тело превратилось в неясное мерцание, полупрозрачное стекло, воду без сосуда.

Он стал… невидимым?!

Юноша в испуге сжал рукоять меча, приготовившись к нападению, от которого следовало защищаться. Как туман на солнце, так и Нотунг неожиданно растворился в воздухе, но Зигфрид продолжал ощущать его вес в руке.

— Он использует то, что ему не принадлежит!

Голоса стали звучать резче и раздраженнее. Неужели он позарился на то, что ему действительно не может принадлежать? Зигфрид попытался вникнуть в смысл этих слов. Он ведь только надел шлем… Помедлив, молодой воин снял с головы золотой шлем, и в то же мгновение, словно вспышка огня, в золоте появилось отражение его тела.