Кольцо приключений. Книга 3. Кольцо России
Шрифт:
Я был жив и здоров, но девушка внимательно осмотрела мое тело и пришла к такому же выводу, но взяла палочку с ваткой, обмакнула ее в йод и что-то написала мне на спине.
– Что вы там написали? – спросил я.
– А вы догадайтесь, – шутливо сказала девушка.
– Вы написали слово «здоров», – сказал я.
– Ой, а как вы догадались? – изумилась девушка.
Я не стал ей рассказывать, что оглянулся и в маленьком зеркальце за моей спиной увидел отражение букв д, о, р. Здоров.
– Я маг и волшебник и умею предсказывать будущее, – начал я.
– Вы умеете гадать, – заинтересовалась девушка.
– Умею,
– Давайте я вам налью молока, а пока вы будете кушать, я вам все и расскажу, – предложила девушка
Я молча кивнул головой.
Молоко оказалось удивительно вкусным с краюшкой ржаного хлеба домашней выпечки. Возможно, что это куплено на рынке или привезено родственниками. Возможно, что девушка из села, но из зажиточной семьи и уже давно живет в столице, приобретя себе черты городской жительницы.
– Я смотрела на вас с другой стороны улицы, – начала свой рассказ Катерина. – Мне не доводилось видеть батюшку с военной выправкой, задумчиво вышагивающего по тротуару. Так и казалось, что вы бывший гвардейский офицер и ушли в монашество из-за несчастной любви…
– Катерина, давайте поближе к событию, – я постарался как можно мягче направить рассказчицу к существу события.
– Ой, а откуда вы знаете мое имя, – удивилась девушка.
Вот тараторочка, так она мне и не расскажет ничего.
– Я вам потом расскажу, откуда я знаю ваше имя, – ответил я и показал рукой, что ожидаю продолжения рассказа.
– Так вот, я иду и смотрю, как вслед вам шагает один человек и держит руку в кармане, а навстречу вам идет такой же человек, то есть мне показалось, что они знают друг друга, и в руке у него что-то блеснуло, как нож. Второй человек достал пистолет и приготовился выстрелить вам в спину, а тут вы резко нагнулись, и тот человек три раза выстрелил в того, что был с ножом. И этот человек ударил ножом того, кто стрелял, и оба они упали. Может, они разбойники, но вели они себя так, как полицейские.
– Как это как полицейские? – не понял я.
– Как и всякие полицейские, раз им поручено поддерживать порядок, то они имеют право этот порядок нарушать так, как им хочется. И все друг друга покрывают, – сказала девушка.
Судя по всему, я не был свидетелем бандитской разборки в центре города, а был объектом покушения. Многим большим людям я перешел дорогу, и они решили от меня избавиться.
Нужно на какое—то время лечь на дно, пока не уляжется вся эта шумиха. Катя-Катерина, спрячешь ты у себя на какое-то время человека, здорового, остроумного, поэта и человека, умеющего эти стихи читать, а я тебе за это всю жизнь твою разгадаю и расскажу столько интересного, что ты потеряешь голову.
Глава 20
Я уже почти два часа находился в комнате Катерины П. Нужно было что-то решать. Оставаться дальше было неприлично не только по меркам того времени, но и по меркам нашего времени для людей, которые считают себя культурными. Продвинутое поколение я не имею в виду, потому что России еще будет стыдно за это поколение. Оно будет долго отмываться, доказывая, что и оно нормальное поколение и что ценности мира воспринимаются ими так же, как и нормальными людьми.
– Катерина, у меня
– Ой, вы хотите перейти на нелегальное положение, – и красивые глазки девушки загорелись в предчувствии чего-то неизведанного и таинственного.
– Откуда вы набрались таких слов, как нелегальное положение? – спросил я.
– Да как же, все только и говорят о революционерах, о карбонариях и якобинцах, об их благородстве и стремлении помочь всем страждущим. А страждущих в наше время очень много, – рассказала Катя.
Понятно. Сначала нужно романтизировать преступников, а потом уже браться за вербовку сторонников захвата власти. Еще раз убеждаюсь и подтверждаю, что в отдельных вопросах история развивается не по спирали, а по кругу. В технике – да, по спирали, но в социальных вопросах – по кругу.
У нас тоже происходит самая активная романтизация организованной преступности, которая рвется во власть и занимает важные государственные посты. И не без помощи власти существующей, которая произошла от объединения террора и политики, и превращения откровенных бандитов в наркомов и партийных секретарей. Затем организованная преступность начинает приобретать черты цивилизованного общества, но при этом, не теряя своей преступной сущности.
Кто забывал законы мафии и старался вырваться из системы круговой поруки, тот становился врагом организованной преступности (читай – государства) и уничтожался. Даже в странах, где исполняются почти все принятые законы, а уровень коррупции измеряется в долях процента, нет-нет да проявляются попытки организованной преступности войти во власть, но эти попытки пресекаются как на этапе выборов, так даже после победы на выборах.
Разубеждать восторженную девушку в том, что это не Робин Гуды, а будущие вампиры и палачи своего народа, дело неблагодарное. Поймет ли она это в будущем, неизвестно, возможно, что передо мной сидит будущий нарком культуры СССР, который, возможно, вспомнит, а может и не вспомнит беседу с монахом, на которого покушались одновременно два человека, чтобы уничтожить его наверняка. Нет, не вспомнит.
– Хорошо, Катерина, назовем это нелегальным положением, – сказал я. – Я чувствую, что нахожусь в большой опасности. Я не имею никаких средств защиты и никого, кто бы помог мне.
– Оставайтесь у меня, – твердо сказала девушка. – Я не боюсь предрассудков и того, что будут говорить за моей спиной. Скажу, что вы мой гражданский муж. Как Вас зовут?
– А давайте мы с вами придумаем это, – предложил я. – Как ваше сердце подсказывает, человек с каким именем достоин находиться рядом с вами?
– Девушка задумалась и сказала:
– Павел Петрович Катенин. Коротко, четко и ясно указывает, чей это мужчина. Катеринин – Катенин. Вы согласны?
– Конечно, согласен, – сказал я. – Вы чудесная девушка, Катерина. А сейчас давайте мы с вами сходим в магазин одежды и купим, что-нибудь цивильное для меня, зайдем к цирюльнику, чтобы привести мой лик в соответствие с сегодняшней модой. Кто сможет меня узнать, кроме вас? Потом зайдем в фотостудию, сделаем фотографию на документы и сфотографируемся вместе. Вы не против?