Кольцов. Часть 2
Шрифт:
– И вам это удалось, – сухо кивнул Андрей и вежливо улыбнулся.
– Вы же цените красоту человеческого тела, атлетическое сложение. Ведь, правда, они хороши?
– Да, очень. Мне просто показалось, что гипс, краска и тело – это не вполне гигиенично. Может быть зуд, сыпь.
– Да-да, в вас сейчас доктор говорит. А вы посмотрите на все это с эстетической точки зрения. Я художник, Андрей Николаевич. И я люблю новые формы художественного выражения. Авангард, постимпрессионизм, модерн, символизм, экспрессию. Я люблю эпатировать. Привыкайте…
Андрей
– Я постараюсь…
«А чего ты, собственно, бунтуешь, дружок? – подумал Кольцов. – Воротишь нос от буржуйских забав нэпманских чинуш. Раз уж назвался груздем, то полезай в общий кузов. Вкуси, так сказать, все прелести разом. То ли еще будет…»
– То ли еще будет, – вторя его мыслям, словно дьяволица, произнесла товарищ Бронш и хищно улыбнулась.
Когда Варвара Семеновна и Андрей дошли до конца аллеи, сквозь высокие кусты сирени показался абрис трехэтажной усадьбы.
– Сейчас я познакомлю вас с моим милым лесным гнездышком. И мы с вами, Андрей Николаевич, отобедаем в небольшом кругу моих знакомых. Остальные же гости соберутся ближе к вечеру. А вы пока отдохнете, искупаетесь в моем озере.
– Благодарю, Варвара Семеновна. Но не стоит хлопотать по поводу обеда. Я вовсе не голоден.
– Зато я голодна! – она, шутя, щелкнула белыми зубами. – А вы просто составите мне компанию.
Перед тем как свернуть с основной аллеи на боковую, ведущую к усадьбе, Андрей оглянулся назад – все мраморные тумбы теперь были пусты – скульптуры исчезли, будто их и не было.
«Наверное ускакали в лес резвыми козликами», – веселясь, подумал Андрей.
– Кстати, к осени мне завезут сюда коллекцию античных статуй из одной помещичьей усадьбы. Сейчас их реставрирует мой знакомый скульптур. Так что, сия инсталляция была лишь моей временной забавой.
Из репродукторов теперь неслась другая, так хорошо знакомая Андрею песня:
Наш паровоз, вперед лети!В Коммуне остановка,Иного нет у нас пути,В руках у нас винтовка.«Лесное гнездышко» художницы напоминало собой лучшие образцы поместий, построенных в середине прошлого века. Это было огромное трехэтажное здание с белым треугольным фронтоном и четырьмя мощными колоннами, расположенными на довольно просторном мраморном портике. Ниже шла широкая лестница с золочеными перилами. Сам фронтон был украшен античными скульптурами, изображающими Фемиду, с завязанными глазами и знакомыми весами в руках.
«Может, в этой усадьбе жил кто-то из царских судей, – мимоходом подумал Андрей. – Уж больно все торжественно».
От его внимательного взгляда не ускользнуло и то, что, судя по всему, сие здание совсем недавно было подвергнуто тщательнейшему ремонту, а
– Да-с… – Андрей, задрав голову, рассматривал «лесное гнездышко» чиновницы.
– Красиво? – не без гордости, спросила его Варвара Семеновна.
– Впечатляет. Я, действительно, удивлен.
– Ах, не удивляйтесь, mon amie, – с улыбкой произнесла хозяйка и незаметно прикоснулась к ладони Андрея.
– Из вашей усадьбы, Варвара Семеновна вышел бы отличный клуб для отдыха лучших передовиков производства, – покачал головой Андрей.
– Вы правы, – с улыбкой, стараясь выглядеть невозмутимо, согласилась она. – Официально усадьба и оформлена, как дача отдыха для творческой интеллигенции.
А после, немного помолчав, добавила.
– Вы знаете, Андрей Николаевич, именно таким я вас себе и представляла.
– Каким?
– Немного дерзким, непокорным, имеющим на все свое мнение. Редкий гость бы посмел мне сказать нечто подобное.
– Да?
– Да, – кивнула она. – Здесь все меня очень боятся. Почти раболепствуют. Скажу по секрету, что еще сильнее они боятся моего родного брата.
– Вот как? А он что у вас занимается людоедством? – не унимался Кольцов.
Варвара Семеновна рассмеялась, красиво запрокинув голову. Правая рука стянула белую шляпку. Она наклонилась и сорвала колосок. Темная прядь упала ей на высокий лоб.
– Вы что, и вправду не знаете, кем работает мой брат?
– Даже не представляю, – не моргнув, соврал Андрей.
– Он работает на Лубянке, большим начальником.
– Вот как? И именно поэтому я тоже должен его бояться?
– Нет, что вы, вам вовсе нечего бояться. Тем паче, что вы мой гость, и тем паче, что я настолько к вам неравнодушна.
Андрей сделал вид, что не заметил последнюю фразу. Женщина смущенно рассмеялась.
– А о брате моем и вправду ходит много нелепейших слухов. Поговаривают, что даже в нашем доме у него есть особая комната в подвале, где его сотрудники из ОГПУ допрашивают людей.
– А она таки есть?
– И вы туда же, Андрей Николаевич! – со смешливым упреком произнесла чиновница и кокетливо погрозила Андрею пальцем. – Что находится в моем гостеприимном доме, я вам все-таки покажу. Немедленно идемте.
Она потянула Андрея за руку и повела к ступеням.
«Нет, и все-таки она не в моем вкусе, – подумал он. – Уж слишком субтильна – ни задницы, ни ляжек, ни титек…»
Теперь ее маленькая сухая ладошка на вполне законных, казалось бы, основаниях крепко держала руку Андрея.