Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")

Нортон Андрэ

— Это и было настоящее колдовство! Ты не можешь отрицать свою одаренность. Я почти убежден, что таким же образом ты можешь вызвать на борьбу весь отряд и все же невредимой ускользнуть от них…

Когда я рассказала ему о своей борьбе между изменчивыми камнями, он кивнул:

— Это были руины Кар Ре Доган, созданной с помощью колдовства как крепость против зла, которое когда-то бродило по всей пустынной местности, но с тех пор прошло много времени. Ты нашла очень древний путь, которым представители нашей расы не пользовались вот уже много тысячелетий.

Я рассказала ему о световом барьере и каким образом его преодолела,

а потом о дороге, которая привела меня к площадке охранников.

— Место захоронения Королей, — объяснил Херрел, — Они царствовали здесь в прежние времена. Когда мы впервые пришли в Арвон, в народе, еще жившем там, было немного их крови. Мы смешались с ними и переняли некоторые из наиболее ценных их обычаев. У них была привычка хоронить своих королей стоймя, чтобы они могли смотреть на происходящее снаружи. И если их потомкам требовался хороший совет умершего короля, они шли туда и оставались там на ночь, чтобы воспринять во сие их мудрость. Они также выполняют роль охранников этой страны.

— Я чувствовала, что меня проверяли, но мне позволили пройти.

— Потому что они узнали о родстве своих сил с твоими…

Я рассказала ему остальное. Потом мы сделали остановку у ручья, где я утолила свою жажду. Все же я чувствовала себя очень ослабевшей и сказала об этом Херрелу.

Он избегал моего взгляда.

— Теперь они уже знают, что я не выполнил их приказа, и теперь они вытягивают из тебя жизненные силы, чтобы влить их в другую Джиллан и сделать ее более сильной. Время — наш враг, Джиллан. Они не могли убить тебя никакими способами, но они смогут ослабить тебя так, что будет уже поздно что-либо предпринимать.

Я взглянула на свои руки. Они дрожали.

— Херрел, эта страна, по которой мы едем, действительно пуста, или здесь есть жизнь, которую они могут использовать против нас?

— Здешние места не так населены, как равнина по ту сторону леса, здесь есть только отдельные дома и замки. Будь ты одна, они приказали бы пограничникам, на которых ты наткнулась в гостинице, выступить против тебя. Но теперь ты едешь вместе со мной и все остальные рассматривают это как личное дело Всадников.

— Херрел, разве в Арвоне нет никаких законов, никаких прав? Разве мы не можем обратиться к верховному властителю и попросить соблюдения закона?

Херрел покачал головой.

— Всадники не подчиняются этим законам, и ты тоже пришла из другой страны. Нас не приводят к присяге. Новые властители не могут запретить нам въезд в Арвон, потому что это наше право по рождению, и условия древних договоров должны выполняться. Позже Всадники могут наняться на службу к одному из семи Лордов. Но сейчас с нами никто ничего не может поделать, пока они выступают только против кого-нибудь из своей группы — против меня или против тебя, чужестранки из Дейла.

Херрел достал из седельной сумки еду, и мы поели. Это подкрепило меня, и тело мое наполнилось новой жизнью. Я не могла поверить, что другие Всадники ослабили меня, чтобы дать силы новой Джиллан.

— У тебя здесь нет никаких родственников, Херрел? — спросила я. — Ты же не всегда был только Всадником. Разве ты никогда не был ребенком, у тебя не было матери, отца и, может быть, даже братьев и сестер?

Он снял свой шлем, присел у ручья на колени и зачерпнул руками воду, чтобы умыть лицо.

— Родственники? О да, у меня, конечно, есть те, которые

пережили время и изменения. Но так же, как ты не принадлежишь к народу Дейла, но нашла у них убежище, так и я не полностью принадлежу к народу Оборотней. Моя мать происходила из дома Кар До Пра на севере. Она поддалась любовному колдовству одного из Всадников-Оборотней и последовала за ним через горы. Ее отцу заплатили деньги, чтобы увезти ее с собой, и я не знаю, пошла ли она с ним добровольно или он увел ее силой. Когда родился ребенок, его приняли как ребенка Всадника. Но тогда, когда я был еще очень мал, то однажды изменил свое тело — может быть, я был рассержен или испуган — и мое происхождение стало ясно видно. Я был больше Всадником-Оборотнем, чем Красным Плащом, и они отправили меня к Серым Башням. Но я был все же полукровкой, а не настоящим Всадником. Со временем мой отец стал для меня таким же чужим, как и мой клан в Кар До Пра. Я не мог ждать никакой помощи и от клана Красных Плащей.

— Но твоя мать…

Он пожал плечами.

— Я знаю ее имя — леди Элдрис, и это все. А мой отец… — Он поднялся и, отвернувшись, взглянул вдаль, — мой отец среди тех, кто причинил тебе зло. Его гордость уязвлена тем, что его сын всего лишь полукровка.

— Херрел… — Я подошла к нему и положила свою руку на его, но выражение его лица все еще было отсутствующим.

Херрел свистом подозвал своего жеребца и, наконец, обратил на меня внимание.

— Пора ехать.

Мы снова вернулись на дорогу и долго ехали молча.

— Разве нет никакой другой возможности, кроме как догонять Всадников? — спросила я, наконец.

— Мне кажется, у меня есть план или только намек на план, — ответил он, и я не стала настаивать.

Уже под вечер мы снова подъехали к месту, где дороги разветвлялись таким же земляным холмиком, как и на предыдущей развилке. Но на этом холме стояла только одна колонна в самом его центре. Херрел натянул поводья.

Он поднял меня, снял с седла и поставил на землю.

— Заберись наверх и обещай мне, что останешься у подножия колонны, пока я не вернусь. Там ты будешь в безопасности.

Я схватила его за руку.

— Куда ты идешь?

— Я должен найти то, что нам должно сегодня помочь. Подумай о том, что у подножия колонны ты будешь в безопасности. Там может находиться только тот, у кого добрая душа и чистые помыслы.

Я послушалась его и вскарабкалась на площадку на вершине холма. И снова почувствовала себя такой слабой, что с готовностью опустилась на землю у подножия колонны. Херрел съехал с дороги и поехал по равнине. Временами он слезал с лошади и, как мне показалось, рассматривал выступающие корни самых высоких деревьев. Может быть, это все еще была часть леса, но деревья стояли здесь друг от друга на значительном расстоянии и были довольно низкими. Херрел внимательно осматривал их. Наконец он начал копать своим мечом землю под одним из деревьев. Он рубил корни и собирал их в пучок. Потом вернулся ко мне, бросил пук корней у подножия холма и я увидела, что это действительно были корни или обрывки корней. Он еще трижды выкапывал, отсекал и приносил сюда обломки сухих корней, пока их не набралось достаточно для того, чтобы образовать из них выровненную кучу конусообразной формы. Потом он взобрался ко мне наверх, принес свою седельную сумку с продуктами и фляжку, наполненную свежей водой из ручья.