Колдовской сапфир

Дельвиг Антонина

Спустя часа два путники остановились, с тем чтобы размяться и перекусить. Пина расставила на плоском валуне серебряные тарелочки и достала из картонных коробок три огромные земляники, каждую размером с небольшую дыню. Воздух мгновенно наполнился их восхитительным ароматом. Затем она разложила вилки и ножи. Рукоятки, сделанные в виде серебряных ящериц, поблескивали в лучах солнца черными обсидиановыми глазками. Филипп и Пина ловко расправились со своими земляниками. А Сеня - та вся обкапалась сладким соком. Хорошо еще, что предусмотрительная принцесса обвязала ее салфеткой, так что, к счастью, одежда не пострадала.

Но как же это было вкусно!

Сполоснув посуду и умывшись, друзья отправились дальше. Стена пещеры быстро приближалась. А вокруг становилось почему-то все темнее.

–  Неужели

так скоро наступает вечер? Сколько же мы в пути?
– недоуменно спросила девочка.

–  Да нет, до вечера еще далеко, - ответил Филипп.
– Просто мы уезжаем в сторону от солнца. Оно-то висит прямо над озером, и в городе сейчас по-прежнему яркий день. Нашего светила не хватает на всю пещеру, но днем даже у самой дальней стены все равно достаточно светло. Только к вечеру, когда светлячки начинают разлетаться по щелям, здесь становится совсем уж непроглядно.

–  А как же вы обходитесь без света? В пещере ночью, должно быть, темно - хоть глаз выколи!
– не унималась девочка.

–  Ну, во-первых, мы неплохо видим и в темноте, - усмехнулся принц.
– Вдобавок ночью вылетают другие светлячки, ночной породы. Их поменьше, чем дневных, и поэтому они освещают пещеру примерно так же, как луна - землю. Жить-то вполне можно, если только не вспоминать без конца, что наверху - настоящее солнце и растет живая трава…

На это Сеня ничего не ответила, но про себя подумала: «Почему бы тогда ящерицам не переселиться из подземелья, раз уж они так тоскуют по верху? Живут ведь другие ящерицы в траве под солнцем». Но тут ей вспомнилось, что другие ящерицы не строят городов и замков, не вырезают цветов из камня, не поют песен и не ездят на крохотных лошадях, И что все, решительно все в пещере, мягко говоря, необычно…

Остаток пути они преодолели в молчании.

* * *

Здесь были сумерки. Стена пещеры угрожающе нависала над головами. Казалось, ее серая громадина медленно, но неотвратимо заваливается вперед, на всадников. Конечно, ощущение это было обманчивым, но Сеня то и дело поглядывала вверх, каждый раз с облегчением уверяясь, что все остается на своих местах. Ящерицы, по всей видимости, не часто навещали свое Хранилище и не сразу смогли найти вход. С удивлением девочка узнала, что сюда нет вообще никакой дороги, и из города тоже. Ей показалось странным, что неутомимые строители-ящерицы добираются по бездорожью к месту, явно бывшему для них чем-то особенным.

–  Смотрите, вот он - вход!
– закричала Пина наконец.

Сеня присмотрелась и увидела впереди на сером камне стены провал.

Приблизившись к нему, всадники спешились. Оставалось привязать лошадей.

–  Где-то здесь были вбиты колья для этой цели, - пробормотал Филипп и, оглядываясь, пошел на поиски. Пина тем временем достала коробку свечей, спички и флягу с водой. Вернулся принц. Взяв Орешника и Рыжуху под уздцы, он потянул их за собой. Сеня с Белоснежкой побрели за ними. Недалеко от провала у стены было вбито десятка с два деревянных столбиков. Привязав лошадей, принц снял с Орешника поклажу и принялся развязывать ремни. Наконец он высвободил пару мешков с толченым овсом. Травы в пещере не росло, и приходилось лошадиную еду возить с собой. К скале над столбиками были прикреплены жестяные желоба, в которые Филипп и пересыпал мешки один за другим. Лошади тут же принялись жевать, а принц с Сеней повернули назад.

Пина в ожидании сидела на камушке. Филипп убрал приготовленные сестрой вещи в заплечный мешок и закинул его на спину под плащ. Сеня опасливо всмотрелась в темноту провала.

–  Идти совсем чуть-чуть, а там будет светло, - подбодрила девочку Пина и всунула ей в руку зажженную свечу.

Сеня кивнула и оглянулась.

Пустынная каменная равнина отсюда казалась непреодолимо большой. Вдалеке, у другой стены, празднично поблескивал кровлями сказочный замок. Вспыхивал шпилями игрушечный городок, окруженный изумрудной зеленью…

Филипп тем временем уже успел войти в провал, и Сеня с Пиной поторопились догнать его. Три свечи с трудом разгоняли темноту, но можно было понять, что идут они по туннелю, вырубленному в сплошной скале. Он в самом деле не

был длинным и скоро закончился массивной кованой дверью с медной ручкой в виде кольца. Взявшись за это позеленевшее от времени кольцо, принц с трудом повернул его, и тяжелая дверь сама начала медленно, со скрипом открываться. Брат с сестрой сразу ринулись куда-то в глубину зала, оставив свою спутницу одну у входа. Колеблющиеся язычки пламени от их свечей замельтешили в воздухе, то исчезая из виду, то появляясь вновь, - ящерицы что-то делали там, в темноте. Понемногу вроде бы становилось светлее… И действительно: язычков пламени было уже не два, а пять или шесть; нет, сейчас их стало семь, а теперь уж и восемь - принц с принцессой зажигали все новые и новые свечи. Эти свечи были громадные и толстые. Ими пользовались, верно, много-много лет, но они и сейчас еще доставали ящерицам до пояса. Скоро на стенах обозначились прямоугольники картин, тускло поблескивавшие золотом рам в неярком пока свете. Сеня решила ускорить дело. Переходя от свечи к свече, она подносила свою маленькую свечку к толстым пыльным фитилям восковых громадин, и те_г медленно оживая, все дальше отгоняли темноту. Пол в зале, оказалось, был выложен маленькими плиточками, отполированными до блеска. Зеркальная их поверхность отражала мерцание свечей, и на высоком сводчатом потолке метались сотни и сотни радужных бликов.

Сеня медленно побрела вдоль стены, разглядывая картины. И была довольно-таки удивлена, когда поняла, что все полотна изображают каких-то людей. Она-то ожидала увидеть ящериц! Люди, правда, были вполне приятные - высокие, стройные, загорелые. С необычными пепельно-серебристыми волосами и серыми глазами. Но какое отношение они могли иметь к жителям Громадной Пещеры? Совершенно непонятно! Кроме портретов, были еще, правда, пейзажи, но и они изображали явно не подземные ландшафты. Впрочем, местность эта, в свою очередь, показалась девочке весьма странной. И она не сразу даже поняла почему; крутые горы, густо поросшие лесом, чистые небеса, голубая речка и бурливые водопады… Но что-то было не так! Зелень лесов была какой-то… Нет, собственно, никакой зелени как раз и не было! Листва деревьев и кустарников, трава - все было там цвета старого серебра. А может, это просто краски так потускнели от времени…

Сеня настолько погрузилась в созерцание пейзажа, что вздрогнула, почувствовав вдруг молчаливое присутствие ящериц у себя за спиной. Тех, по всей видимости, очень интересовало произведенное картинами впечатление. Почему-то девочка не решалась спросить, кто были те люди и что за местность изображена на полотнах, но, чувствуя, что от нее ждут чего-то, сказала:

–  Мне все очень и очень нравится! А людей красивее я не видела!

Это, в общем, было правдой, а ящерицам похвала девочки как будто польстила. Теперь брат с сестрой вели ее по залу, и были там действительно совершенно замечательные вещи! Одна картина - так просто врезалась в память: белоснежный совершенно неприступный замок словно парил на вершине высокой, торчащей, как клык, скале. У ее подножия, принакрывшись жаркой дневной дымкой, дремал, раскинувшись, чудный бело-голубой город, а вокруг драгоценным обрамлением вздымались серебристые горы… Вид был настолько чарующий, все это казалось таким необыкновенным, что правдой быть не могло - решила про себя девочка. Напоследок ящерицы подвели гостью к большой золотой чаше, стоявшей на возвышении в центре зала. Четыре ее симметрично расположенные ручки изображали зверей - слона, собаку, лисицу и тигра. Сеня, уже не ожидавшая объяснений, была удивлена, когда услышала голос принца:

–  Это древняя ритуальная чаша, из которой воину нужно напиться перед сражением. Двумя руками он должен взять ее, и если схватится за слона или лисицу - получит силу и хитрость. Если за собаку и тигра - преданность и ловкость.

–  Какой такой воин? Перед каким сражением?
– недоумевала девочка. Но ящерицы больше ничего не объясняли, а Сеня не спрашивала.

«Сами, наверное, расскажут, когда сочтут нужным», - решила она про себя.