Колдун и кристалл
Шрифт:
— Главное, слушай.
Шими тем временем расстелил два одеяла рядом со своим лучшим другом.
— Он — Роланд… и он — Ален… а кто же ты, старина Артур Хит? Кто ты на самом деле?
— Меня зовут Катберт. — Катберт протянул руку. — Катберт Оллгуд. Рад с тобой познакомиться. Как поживаешь?
Шими пожал протянутую руку. Роланд тем временем повернулся к Сюзан.
— Ты прогуляешься со мной, Сью? Я хочу тебе кое-что сказать.
Она всмотрелась в его лицо, пытаясь угадать его мысли.
— Хорошо.
Она протянула ему руку,
В молчании шагали они среди сладко пахнущей травы, которую с удовольствием продолжали есть коровы и лошади, даже когда она уже раздувала, а потом разрывала им желудки. Высокая, на фут выше головы Роланда, трава зеленела, как летом. Дети иногда терялись в Плохой Траве и умирали там, но Сюзан не испытывала страха, находясь рядом с Роландом, даже не видя небесных ориентиров: врожденное чувство направления никогда не подводило его.
— Сью, ты нарушила мое указание, — наконец вырвалось у него.
Она повернулась к нему, на ее губах заиграла улыбка.
— Значит, ты хочешь вернуться в камеру, так? — спросила она. — Вместе с друзьями?
— Нет, разумеется, нет. Ты такая храбрая! — Он прижал ее к себе, поцеловал. Когда оторвался, оба они тяжело дышали. Потом Роланд положил ей руки на плечи, заглянул в глаза. — Но на этот раз ты должна в точности выполнить мои указания.
Она молча смотрела на него, не отводя глаз.
— Ты знаешь. Знаешь, что я тебе сейчас скажу.
— Да, возможно.
— Говори. Может, у тебя получится лучше.
— Я должна остаться в хижине, а вы уедете. Останусь я и Шими.
Роланд кивнул.
— Но ты останешься? Останешься?
Она подумала о том, каким чужим казался ей револьвер Роланда, когда она сжимала его под пончо, вспомнила недоуменный, неверящий взгляд Дейва после того, как пуля пробила ему грудь и отбросила назад. Вспомнилась и ее первая попытка убить шерифа Эвери, когда выстрелом она лишь подожгла свое пончо, хотя шериф находился прямо перед ней. Револьвера для нее у них не было (если только Роланд не отдал бы ей один из своих), управляться с ним она не умела… и, что более важно, не хотела уметь. Учитывая все эти обстоятельства, опять же не забывая о Шими… пожалуй, оптимальный выход для нее — остаться в хижине.
Роланд терпеливо ждал. Сюзан кивнула:
— Мы с Шими будем ждать вас. Я обещаю.
Он улыбнулся, на лице отразилось облегчение.
— А теперь честно ответь на мой вопрос, Роланд.
— Если смогу.
Она посмотрела на луну, лицо Демона бросило ее в дрожь, вновь взглянула на Роланда.
— Каковы шансы, что ты вернешься ко мне?
Он обдумал вопрос, не выпуская ее рук, и после долгой паузы ответил:
— Выше, чем полагает Джонас.
— Мы будем ждать у границы Плохой Травы, и ты сможешь засечь их.
— Да, табун лошадей, который я видела…
— Он может появиться и без табуна, — ответил Роланд, не
Сюзан кивнула. Такое она видела не раз. Загадочным образом Плохая Трава раздавалась в стороны, пропуская группы людей.
— А если они будут ждать тебя, Роланд? Если Джонас вышлет разведчиков?
— Я в этом сомневаюсь, — пожал плечами Роланд. — А если и вышлет, мы их убьем. Если сможем, по-тихому. Убивать мы хорошо обучены. С этим мы справимся.
Сюзан перехватила его руки, теперь она сжимала руку Роланда, а не наоборот. На ее лице читался страх.
— Ты не ответил на мой вопрос. Каковы шансы, что мы вновь увидимся?
Он опять задумался:
— Пятьдесят на пятьдесят.
Она закрыла глаза, глубоко вдохнула, медленно выдохнула, открыла глаза.
— Плохо, но не так плохо, как я думала. А если ты не вернешься? Мне с Шими ехать на запад, как ты и говорил?
— Да, в Гилеад. Там ты будешь в полной безопасности, дорогая… но ты просто обязана добраться до Гилеада, если не услышишь, как взрываются цистерны. Ты знаешь об этом, не так ли?
— Чтобы предупредить твоих людей… твой ка-тет?
Роланд кивнул.
— Я их предупрежу, не бойся. И Шими не дам в обиду. В том, что мы добрались до этой хижины, его заслуги не меньше, чем моей.
Роланд действительно серьезно рассчитывал на Шими, хотя Сюзан об этом не догадывалась. Если его, Катберта и Алена убили бы, именно Шими удержал бы Сюзан от опрометчивых поступков: ответственность за его жизнь и безопасность заставили бы ее уйти на запад.
— Когда вы уезжаете? — спросила Сюзан. — Есть у нас время заняться любовью?
— Время есть, но, может, нам не стоит этого делать. Мне и так трудно вновь оставить тебя. Конечно, если ты очень хочешь… — Его глаза молили ее ответить «да».
— Тогда вернемся и немного полежим. — Она повернулась, взяла его за руку. Уже хотела сказать, что носит их первенца, но в последний момент передумала. У него и так много забот… да и не было у нее желания сообщать такую радостную весть под этой уродливой луной. Так можно накликать беду.
Они проложили путь сквозь Плохую Траву, которая уже успела сомкнуться. У хижины Роланд развернул ее к себе, нежно поцеловал.
— Я всегда буду любить тебя, Сюзан. Несмотря ни на что.
Она улыбнулась. В уголках глаз выступили слезинки.
— Несмотря ни на что, — согласилась она. Поцеловала Роланда, и они вошли в хижину.
Луна начала спуск к горизонту, когда отряд из восьми человек выехал из-под арки с выбитыми на ней словами «ВХОДИТЕ С МИРОМ». Первыми скакали Джонас и Рейнолдс. За ними следовал черный возок Риа. Тянул его крепкий на вид пони, сил которому хватило бы и на ночь, и на половину следующего дня. Джонас хотел дать ей возницу, но Риа отказалась.