Колдун одиннадцатого мира
Шрифт:
— Ты прав. — Ответил ему древний старик, вообще не изменившись в лице. Его будто не волновало, что перед ним только что происходила битва четырёх сверхъестественных существ. Хотя, зная сколько ему было лет и какой силой он обладал… И вправду не волновало.
— Тогда перейдем к условиям сделки. — Сказал Хекматьяр, разведя руками. — Взамен на атаку Ваканды мы предлагаем не только 20 % добытого вибраниума и полную
— Этого мало. — Ответил ему Мандарин, внешне никак не отреагировав на возможность вернуть утраченное хозяйство. — Атака на Ваканду это опастная авантюра и взамен я хотел бы получить нечто больше…
— Но на то это и переговоры. — Довольно оскалившись сказал Каспер, наконец почувствовав себя в своей тарелке. — Ведь выслушивая предложения друг друга мы сможем прийти к взаимовыгодному сотрудничеству. Так что позвольте услышать ваши мысли, сяньшэн.
«Как в прямом, так и переносном смысле» — Добавил он про себя, врубая свой дар на полную.
Да, он не такой садист как его любимая сестренка, но играть в кошки-мышки с уверенными в свои силы дураками ему нравилось не меньше.
* * *
14 февраля, 2011 год от рождества Христова.
День спустя.
Горячие источники, поместье Мандарина в горах Дабашань, неподалеку от города Чэнду, провинция Сычуань, Китай.
— Хм-м-м-м… — Устало вздохнул могучий старик, по грудь погрузившись в исходящую паром воду. Могучие мышцы, напряженные после тяжелой тренировки, расслабились, расширились, вновь став мягкими и эластичными, даря своему обладателю настоящее наслаждение.
Молочная кислота, накопившаяся в миелиновых волокнах и не смытая могучими волнами Ци, начала быстро метаболизироваться и уходить, даруя древнему воину так любимое наслаждение. Наслаждение натренированных мышц, ощущение могучего и сильного тела, способного одним ударом крошить камень и гнуть сталь.
А понимание, что часть, которой он столетиями был лишен, скоро будет возвращена, удваивало это удовольствие в разы.
— У вас хорошее настроение, господин? — Спросила у него низкая черноволосая девушка, с узким разрезом глаз и типичными для Китая чертами лица. Ее можно было бы посчитать обычной, если бы не телосложение, больше свойственное профессиональному бойцу, чем простой женщине.
— Да, Сяо Мао. — С улыбкой ответил ей Мандарин, заложив руки за голову. — Недавний визит наших западных гостей дал нам очень многое.
— Радуетесь возвращению утраченного хозяйства? — Слегка усмехнулась девушка, заработав от старика полный неодобрения взгляд.
— Смотрю кто-то напрашивается на еще один спарринг в полный контакт. — Сказал он, громко хрустнув спиной. — Давно по шее не получала, внучка?
— Ну что вы, дедушка. — С широкой улыбкой ответила Ли Мао, подтянув полотенце, сползшее с ее не самой выдающейся груди. — Как я могу?
После чего над купальней разнесся громкий и полный веселья смех. Да, сидевшие напротив друг друга люди, не являлись прямыми родственниками, из-за возраста Мандарина и его неспособности иметь детей, но это не значит что они не были близки. Ли Мин была прямым потомком его племянницы Ли Чжи, той самой,
Однако это не значило, что старый евнух держал зло на свою родню. Как раз наоборот — с детства воспитанный в гареме, в окружении других евнухов, Мандарин как никто другой научился ценить свою семью. Да, некоторые из них были от природы слабы как телом, так и духом, но это не значило что от них всех нужно отказываться.
В Китае была поговорка — у львицы не может родиться пес, с которой старик был полностью согласен, но с одним важным дополнением. Если с детства львицу откармливать и не давать двигаться, то вырастет скотина, которая будет хуже любой собаки.
Поэтому он всегда выбирал лучших из клана Ли, воспитывал их, тренировал, давал им самые идеальные условия для роста. Это привело к тому, что основу его элитной гвардии уже несколько столетий составляли выходцы из этого рода. Были в ней, конечны люди со стороны, тоже одаренные талантом и усердием, но уже 500 лет место его правой длани, главы Желтой гвардии, занимали потомки его любимой сестры.
Ли Мин, 97 глава Желтых гвардейцев, с которой у него только что был спарринг, яркое тому подтверждение.
— Но если серьезно, дедушка, мы всерьез собираемся атаковать Ваканду? — Спросила она у него, когда они отсмеялись и теперь тихо наслаждались водой из горячего источника. — Ты же сам нам рассказывал про силу, скрытую в той маленькой стране.
— Нам нужно это сделать, Сяо Мин. — Ответил ей Мандарин, прикрыв глаза. — Без вибраниума мы рискуем не только отстать от наших друзей из Руки и Abstergo, но и быть уничтоженными, когда в мире появиться еще больше «героинь», таких, как Старк…
— Старк… — Прошипела Ли Мин, невольно огладив бок, на котором под прильнувшим к нему полотенцем зиял красный уродливый шрам, оставленный Железной леди. — Если бы не ее чертов костюм, я бы…
— Без если бы, Сяо Мин! — Резко сказал Мандарин, посмотрев на свою далекую правнучку сияющими от энергии глазами. — В бою нет второго шанса. Ты проиграла, признай это.
— Признаю, дедушка. Я проиграла и у меня нет права на оправдания. — Мгновенно сев на колени, поклонилась женщина, не желая вызвать в своем господине хоть каплю гнева. Да, они были дальними родственниками и Мандарин за успехи в учебе и боевых искусствах позволял ей гораздо больше, чем остальным. Однако каждому члену клана Ли с детства вбивали, что есть черта, за которую заходить нельзя. Иначе ты рискуешь стать второй Ли Чжи и быстро покинуть этот мир, со свернутой шеей, что сидящий перед ней старик называл милосердием.
— Хорошо, что ты это понимаешь. — Сказал Мандарин, опять расслабившись и откинувшись спиной на горячие камни бассейна.
Для него последняя сотня лет стала эпохой настоящих открытий, зачастую — неприятных. После заключения договора с У Цзетянь он почти тысячу лет провел в стенах своего поместья, из тени управляя кланом Тан и пытаясь взять под его контроль весь остальной Китай.
Иногда это у него получалось, как это было во времена династии Сун и Юань, иногда нет, когда на его клан чуть не ополчилась вся империя во времена династии Мин. Однако большую часть тысячелетия ему приходилось разбираться с приходившими в Китай варварами, которые хотели разорить и подчинить себе его народ. Подобно легендарным хунну, в Поднебесную регулярно вторгались самые разнообразные народы: то дэане, то монголы, то тюрки, то маньчжуры… Всех не упомнить.