Колдунья по найму
Шрифт:
— Мама? — резко поднявшись, прохрипел Клод. Голова закружилась и в висок ударила боль. Леди Аверилл выглядела сурово и безупречно. Она стояла, поджав губы и смотрела на сына так, словно он семилетний мальчик, проваливший экзамен в самую лучшую школу королевства. Клоду показалось, что, если они не нарушать сейчас молчание, она залепит ему пощечину.
— Герцогиня Фокс мне все рассказала, — ледяным голосом произнесла леди Аверилл. — Что у тебя в голове, Клод? Гнездо с воронами?
— Мама, ты о чем сейчас? — растерялся от такого холодного напора Клод.
— О твоей любовнице, которую ты держишь под
— В свете последних событий это самый важный вопрос? — бросил Клод, садясь на кровати. Ему не хотелось говорить с матерью, находясь в уязвимом положении. — Может быть, ты не знаешь, что Кату убили?
— И возможно ее убийцей стал ты, доведя до состояния, когда не могла смириться с такой правдой! — глядя Клоду в глаза, сказала леди Аверилл. Клод с трудом подавил желание зарычать от негодования. Его мать была мастером причинять моральную боль одним словом.
— Кату убили. И это был не я. Сожалею, что лишил такого горячего сюжета для обсуждения, — с трудом сдерживаясь, сказал Клод.
— Или же твоя любовница, чтобы устранить соперницу! Ты ведь даже не знаешь, что это за девица и какое у нее прошлое!
— Молли здесь не причем. И в этом нет нужды сомневаться.
— Даже если так, если станет известно, что ты держал в своем доме любовницу, никого не будет волновать какой-то там убийца! Для всех Ката станет мученицей, а ты тираном, который довел ее гибели! — повысила голос леди Аверилл. — Ты этого хочешь?
— Я хочу, чтобы преступник, который убил мою жену, получил по заслугам, — твердо сказал Клод. — А те слабоумные, которые жаждут развлекаться на чужом горе, меня не интересуют!
Он подумал, что сам никогда не расскажет матери о том, что Ката изменяла ему. Во-первых, ему не хотелось слушать, что это его вина, во-вторых, Ката уже не сможет сама защититься от чужих нападок и осуждения, а ему не хотелось, чтобы ее имя обливали грязью. Ведь как бы плохо все не закончилось, они были семьей, и она мать его ребенка. Да и сам он, если подумать, повел себя, не лучше, чем она, влюбившись в Молли. Было ли у него право судить жену?
— Похоже, ты забыл, в каком обществе живешь и какие здесь ценности. А это может дорого стоить нашей семье, — строго сказала леди Аверилл. — Ты должен немедленно выгнать эту девицу из замка, а прежде заставить подписать договор о неразглашении частной жизни!
— Тебе не о чем волноваться, такой договор уже подписан, — устало сказал Клод, понимая, что у него нет сил бороться со всем этим. — И, если тебя волнует только это, пожалуйста, оставь меня.
— Врач сказал, что рассудок после травмы не повредился, но я думаю, в этом корпусе работают плохие врачи, — сказала леди Аверрил и, развернувшись, мягкой походкой хищницы вышла из палаты. Не в силах сопротивляться навалившейся усталости, Клод упал на подушку. Хоть ему и было лучше, чувствовал он себя невероятным больным.
Найти адрес, где живет Джек Солерно оказалась легко. Перед выпиской, Клод вызвал своего водителя и как только документы в лечебном корпусе были оформлены, поехал к любовнику жены. Он хотел лично у него узнать, посылал он записку Кате или нет. Да, всем этим должен заниматься капитан Лейка, но ему самому хотелось встретиться с этим человеком и поговорить
Джек жил в престижном районе Линкольна, в одном из многоэтажных домов, в которых апартаменты стоили не дешевле большого дома. Для жокея такая роскошь выглядела очень сомнительной, с трудом верилось, что на свой заработок он может содержать такое жилье. Клод поднялся по ступенькам на пятый этаж и его дыхание сбилось. Прежде, чем позвонить в дверь, он решил отдышаться, чтобы не выглядеть слишком жалким.
Ему открыл сам хозяин квартиры. Клод окинул его оценивающим взглядом. Волосы Джека были влажными и чуть растрепанными, рукава белой рубашки, не застегнутой на все пуговицы, закатаны до локтя. Он с презрением посмотрел на гостя и усмехнулся.
— Чего желаете, лорд Аверилл? — спросил Джек.
— Поговорить. И желательно, без свидетелей, — сказал Клод, услышав в квартире чьи-то голоса.
— Боюсь, вы в конце очереди, — сухо сказал Джек, жестом приглашая его войти. Клод секунду помедлил и переступил порог квартиры жокея. Здесь пахло алкоголем и табаком, дорогим парфюмом и кожей, вещей было мало, только самое основное, словно хозяин бывал тут от случая к случаю. Зато повсюду были зеркала, огромные, с пола до потолка. Войдя в гостиную, Клод увидел капитана Лейка, стоящего у окна. Его пальто и шарф небрежно лежали на спинке роскошного красного дивана на резных ножках.
— Как себя чувствуете, лорд Аверилл? — не оборачиваясь, спросил капитан.
— Несколько раздосадованным, — признался Клод, пряча руки в карманы пиджака.
— И это очень зря, — оборачиваясь, сказал капитан Лейка.
— Просто у меня были личные вопросы к господину Солерно.
— Пока идет следствие, у вас не может быть никаких личных вопросов! — сказал капитан, как показалось Клоду, задетый за живое. Таких эмоциональных всплесков лорд у него еще не видел.
Джек Солерно тяжело вздохнул. Он стоял, скрестив руки на груди, привалившись плечом к дверному проему.
— Мне известно все то, о чем вам рассказал мистер Дин, — посмотрев на Клода, сказал капитан Лейка. — И немного больше, потому что мы уже немного поговорили с господином Солерно.
— Вы обещали мне конфиденциальность, — напомнил Солерно.
— Конечно, — откликнулся капитан и посмотрел на Клода. — Спрашивайте, что хотели, лорд Аверилл.
Внезапно Клод растерялся. Он смотрел на своего соперника и не мог избавиться от чувства неловкости, словно он был в чем-то виноват перед ним.
— Записка, которая вынудила Кату уехать, ее написали вы? — спросил Клод. Во рту вдруг пересохло и язык плохо слушался.
— Нет, зачем бы мне это делать? — пожал плечами Джек. — Я провел с этой женщиной большую часть вечера и сам был бы рад сбежать от нее подальше.
— Но это касалось вас? — спросил капитан, внимательно наблюдая за Джеком.
— Понятия не имею, ведь я не читал этой записки.
— Может быть, вы видели кто ее передал Кате? — с надеждой спросил Клод.
— И опять же нет. Мы потанцевали, немного поболтали о моей работе, — загибая пальцы, принялся перечислять Джек. — Ката снова начла говорить о переезде, или побеге, как я считал, я почувствовал себя загнанным в ловушку и сославшись на дела, удалился.