Колеса
Шрифт:
— Вот сюда, пожалуйста. — Крейзел подвел их к низкому широкому столу, на котором стоял какой-то предмет, накрытый куском материи. Хозяин сдернул материю, и Адам принялся с любопытством разглядывать металлическую конструкцию, состоявшую из множества стальных стержней и пластин и чем-то напоминавшую сдвоенный велосипед. Из него торчала ручка. Адам осторожно повернул ее, и все части системы пришли в движение.
Адам недоуменно пожал плечами.
— Хэнк, я сдаюсь. Какого черта — что это?
— Явно нечто такое, — проговорила Эрика, — что Хэнк намерен передать в Музей современного искусства.
— Очень может быть. Именно так, наверно, я и
— Не очень. — И Адам снова повернул ручку.
— Это молотилка, Адам, — спокойно произнес Хэнк Крейзел. — Молотилки такой конструкции и такой маленькой еще никогда не было. Причем это не макет, она работает. — В голосе его вдруг послышались восторженные нотки, чего раньше ни Эрика, ни Адам не замечали за ним. — Эта машина может перемалывать любое зерно — пшеницу, рис, ячмень. От трех до пяти бушелей в час. Могу показать, есть фотографии…
— Я о вас достаточно наслышан, — сказал Адам. — И знаю: раз вы говорите, что машина работает, значит, так оно и есть.
— Она не только работает, но и дешево стоит. При серийном выпуске ее можно будет выбросить на рынок по сотне долларов за штуку.
На лице Адама отразилось сомнение. Как плановик, он ориентировался в вопросах стоимости не хуже, чем футбольный тренер в календаре текущих матчей.
— Это наверняка без учета стоимости источника энергии. — И добавил: — Кстати, на чем будет работать ваша машина? На батареях? На маленьком бензиновом двигателе?
— Так и знал, что вы это спросите, — сказал Крейзел. — Сейчас скажу. Источник энергии у нее особый. Просто какой-нибудь парень будет крутить ручку — вот и все. Так, как вы только что сделали. Эту же ручку. С той лишь разницей, что крутить ее, в моем представлении, будет старик азиат в джунглях. В соломенной шляпе. Когда у него устанут руки, его заменит жена или дети. Они будут сидеть и часами крутить ручку. Вот почему машина обойдется нам всего в сотню долларов.
— Значит, никакого источника энергии? Жаль, что нельзя по такому принципу строить машины, — рассмеялся Адам.
— Как бы вы ни отнеслись к тому, что я говорю, прошу вас сейчас об одном одолжении: не смейтесь, — сказал Крейзел.
— Хорошо, не буду. Только никак не могу представить себе серийное производство в Детройте такой вот сельскохозяйственной машины, — и Адам кивнул в сторону молотилки, — возле которой надо сидеть и часами крутить ручку.
— Если бы вы, Адам, видели места, в которых мне пришлось побывать, — взволнованно заговорил Хэнк Крейзел, — вы, наверное, могли бы себе это представить. Дело в том, что некоторые районы земного шара страшно далеки от Детройта. Отчасти беда нашего города в том, что мы забываем о существовании таких мест. Забываем, что живущие там люди мыслят иначе, чем мы. Нам кажется, что повсюду так же или по крайней мере должно быть так же, как в Детройте, и, следовательно, все события там происходят сообразно нашим представлениям. И если другие смотрят на мир иначе, значит, они заблуждаются, потому что мы — Детройт! Мы и по другим вопросам рассуждаем точно так же. Загрязнение среды. Безопасность. Эти проблемы приобрели такую остроту, что нам пришлось перестраиваться. Но в головах людей еще много такого, что воспринимается на веру — как религия.
— При том, что существуют первосвященники, — подхватила Эрика, — которые не хотят, чтобы развенчивали старые догматы.
Адам бросил на нее раздраженный взгляд,
— Многие из перспективных людей в нашей отрасли, — возразил он, — полны решимости переосмыслить старые идеи, и это получает свое реальное воплощение. Но когда вы говорите о машине с ручным управлением, независимо от того, о какой машине речь, — это уже не прогресс, а регресс, отбрасывающий нас во времена до Генри Форда Первого. Впрочем, — добавил он, — мое дело — легковые и грузовые автомобили. А это — сельское хозяйство.
— В вашей фирме есть отдел, занимающийся сельскохозяйственной техникой.
— Я не имею к нему никакого отношения и не думаю, что буду иметь.
— Зато к нему имеет отношение ваше начальство. А вы имеете к нему доступ. К вашему мнению прислушиваются.
— Скажите мне вот что. Вы уже показывали эту штуку нашим людям, занимающимся машинами для сельского хозяйства? Они вас завернули?
Крейзел кивнул.
— Им и еще кой-кому. Теперь мне нужно, чтобы кто-то довел этот проект до совета директоров. Чтобы пробудить их интерес. Я рассчитывал на вашу помощь.
Наконец-то выяснилось, чего хочет Хэнк Крейзел: чтобы Адам помог ему добраться до заправил компании и склонил на его сторону президента или председателя совета директоров.
— Ты можешь это сделать? — спросила Эрика.
Адам покачал головой, но на вопрос Эрики ответил Хэнк Крейзел:
— Сначала надо, чтобы он сам поверил в эту идею.
Они стояли и смотрели на машину с ручкой, которая была так непохожа на то, чем изо дня в день занимался Адам Трентон.
И все же, как было известно Адаму, автомобильные компании нередко брались за осуществление проектов, имеющих мало общего — или вообще ничего не имеющих — с производством автомобилей. Так, «Дженерал моторс» оказалась пионером по выпуску механического сердца, используемого в хирургии, и кое-какой другой медицинской аппаратуры. Компания «Форд» занималась созданием спутников связи, а «Крайслер» разрабатывал проекты застройки жилых массивов. Были и другие примеры, а причина столь разносторонней деятельности, как отлично знал Хэнк Крейзел, крылась в том, что всякий раз кто-то из руководства компании проявлял личную заинтересованность в том или ином проекте.
— Я по поводу этой молотилки ездил в Вашингтон, — сказал Крейзел. — Прощупал там кое-кого из госдепартамента. Они считают, что это — дело нужное. Говорят, что могли бы заказывать по двести тысяч машин в год для помощи иностранным государствам. Это было бы уже кое-что для начала. Но ведь госдепартамент сам не занимается производством!
— Хэнк, — сказал Адам, — а зачем вам вообще связываться с другими компаниями? Если вы настолько убеждены в успехе, почему бы вам самому не заняться производством этой машины и ее продажей?
— По двум причинам. Первая — престиж. У меня нет имени. А у крупной компании вроде вашей есть. Кроме того, у вас существует целая система реализации и сбыта. У меня ее нет.
Адам понимающе кивнул. Хэнк говорил разумные вещи.
— Вторая причина: капитал. Мне было бы не под силу набрать столько денег. Во всяком случае, для серийного производства.
— Но при вашей репутации любой банк…
Хэнк Крейзел только хмыкнул.
— Я и так от них в полной зависимости. Причем настолько, что они иной раз сами не могут понять, как это я сумел так глубоко залезть к ним в карман. У меня никогда не было больших денег. Просто удивительно, чего ловкий человек может достичь и без них.