Колесница призраков
Шрифт:
– Хорошо, мы возьмем Маменьку. Большое спасибо за такой подарок! – со вздохом поблагодарил Егор, сообразив, что отмазаться от Маменьки ему вряд ли удастся. А если так, то не пришлось бы им всем лежать в соседней с профессором палате, пострадав от непредсказуемого Маменькиного буйства.
– Вот и хорошо, я знал, что ты разумный мальчик! – обрадовался профессор. – А я тут пока поразмышляю, как нам выкурить Аттилу из президента, если он все-таки в него заберется.
Облизав губы, профессор взялся за уламывание Маменьки. Дело это было непростое.
– Ну вот! Я так и знал, что ты ей понравишься! – воскликнул профессор. – Теперь тебе нет необходимости слезать по дереву. Маменька снесет тебя вниз без всякого лифта со свойственной ей деликатностью и предупредительностью.
– Да уж… – проворчал Егор.
– И вот еще что: я хочу тебя предупредить, – прошептал профессор, поманив его к себе забинтованной рукой. – Ради бога, не говорите при Маменьке никаких плохих слов и не обижайте ее. Она очень щепетильна и в своем праведном гневе способна переломать вам все кости. Запомнил?
– Запомнил, – кивнул Егор.
– В таком случае всего хорошего! – сказал профессор.
В тот же миг невидимая сила оторвала Егора от пола и швырнула головой в выломанную раму. Уверенный, что ему сейчас придет конец, юноша ласточкой помчался вниз. И лишь после того, как в трех сантиметрах от земли Егора снова подхватило и мягко опустило на траву, он вспомнил слова профессора о Маменькиной деликатности и предупредительности.
Глава XII
АТТИЛА РВЕТСЯ К ВЛАСТИ
Когда возле своего дома Егор слезал со скутера, у него дрожали колени. Маменька домчала его быстрее молнии. Ей наскучило, что скутер не разгоняется больше шестидесяти километров в час, она забралась в двигатель, что-то там сделала, увеличив его мощность раза в три, и заодно сломала тормоза. Поэтому, когда минуту спустя Егор стал обгонять иномарки и не останавливаясь проноситься мимо светофоров, его это уже не удивляло. Его вообще ничего не удивляло, потому что он уже мысленно прощался с жизнью.
Дважды он едва не врезался, но оба раза Маменька подхватывала скутер и переносила через препятствие.
Домой Егор вернулся как раз в тот момент, когда его брат Федор от нечего делать стал задирать Колбасина, а тот имел неосторожность огрызнуться, назвав Федора «болваном».
– Это что, наезд или повод для драки, а, Колбасин? Ты чего, устроил восстание толстых козявок? – рассердился Федор и стал толкать Пашу в плечо.
– Отстань, а то я тебя ударю! – пригрозил выведенный из себя Паша.
– Ну ударь, ударь! Давай ударь! Я разрешаю, можешь проверить мой пресс! – стал требовать Федор, гордившийся своими мышцами.
Паша, знавший, что теперь
Через некоторое время Федор озадаченно высунул голову из тумбы. Он хотел было броситься на Пашу, но не решился и остался сидеть на полу. Хотя положение брата было незавидным, Егор улыбнулся.
– Да, я совсем забыл! – сказал он. – Профессор одолжил нам Маменьку.
– Какую мамочку, свою? – не понял Дон-Жуан.
– Маменькой он называет полтергейст.
– Какой полтергейст, тот самый? – ошарашенно спросил Федор.
– Угу, – кивнул Егор. – И этот полтергейст терпеть не может ссор и драк.
– Так это Маменька меня шарахнула?
– Она самая.
– Ну тогда я кое-кого сейчас огрею. Одну наглую толстую козявку! – заявил Федор и направился к Колбасину.
Но не успел он размахнуться, как сзади его что-то похлопало по плечу.
– Отстань, Егор, не лезь не в свое дело, – огрызнулся Федор, думая, что это брат.
– Это не я, – сказал Гений каким-то странным голосом.
Федор обернулся и увидел, что за его спиной в воздухе многозначительно покачивается шестнадцатикилограммовая папина гиря. Сообразив, что если он ударит Пашу, то его самого долбанет гирей, Федор опустил руку.
– То-то же, – Паша покровительственно похлопал Федора по плечу. – Не советую ко мне лезть. Кажется, я Маменьке нравлюсь.
– С чего ты взял? – спросила Катя.
– А вот с чего! – сказал Паша и показал большой букет из одуванчиков, который только что вплыл в окно и прыгнул ему прямо в руки.
– А почему вы поссорились? – спросил Егор у брата. Федор смущенно отвернулся к окну.
– Да ну, из-за пустяка, – пробурчал он.
– Как же, из-за пустяка! Он машину себе хотел купить на деньги Фесандопулоса, – фыркнул Паша.
– Это правда? – нахмурился Егор.
– Ну правда, – неохотно признал Федор. – Взял я сегодня с утра чемодан денег и поехал покупать себе «Мерседес». Захожу в автосалон и говорю: «Мне вон тот спортивный, белый. Плачу наличными!» Они хохочут и говорят мне: «Покажи деньги!» Я показал. Они их под инфракрасной лампой просветили, увидели, что настоящие, и сразу глаза на лоб выкатили. Решили, наверное, что я их где-то украл. «Документы, говорят, у тебя есть? Как мы тебе машину будем выписывать?» Я говорю: «У меня только свидетельство о рождении, и то я его дома забыл». Они говорят: «Вот и хорошо, съезди за ним, а чемоданчик пока у нас оставь». Я чувствую – подвох и стал к дверям пятиться, а они за мной. Тут я сделал одному мужику подсечку, чемоданчик схватил и бежать. Еле ноги унес. Вернулся, рассказал обо всем Колбасину, а он меня дундуком назвал!