Колесницы судьбы

Олди Генри Лайон

Герцог:

(удрученно)

На эшафот!

* * *

Маркиз:

(расхаживая по комнате)

Черт побери! Эта дрянь меня сводит с ума! Заперся в доме и носу наружу не кажет… Штурмом взять дом? Так кругом щелкоперишек тьма, Снимут, запишут и всей Ойкумене расскажут: Вот, дикий варвар штурмует поэтов дома, Вот, кутерьма, Вот, мракобес, враг прогресса, бездарность — и даже Вредность сама! Я-то рассчитывал с герцогским

войском сойтись, А не безгласным скотом на лужайке пастись, Глядя, как чертов поэт Нас на весь свет Кроет, честит — и молчит! О, ему не спастись! Я бы прибил борзописца, Только нельзя торопиться — Мне ли потом в новостях, словно кляче, плестись? Честно сказать, размышляю я снова и снова: Может быть, дать отступного? Может быть, стыд проглотить? Денег ему заплатить? К дому прислать табачку и вина, и съестного — Кушайте, пейте, поэт… Нет! Гранд Эскалоны я, и не желаю иного, Гранд Эскалоны, и месть — мой завет и ответ! Я не прощаю обид, Зол и сердит, Мыслю — пожалуй, отыщется ловкий бандит, Влезет в окошко к мерзавцу, желая дурного, Острым кинжалом под ребра его наградит! Так, чтобы я ни при чем, Так, чтоб другой — палачом, Чтобы на кладбище я постоял, удручен: Мол, сожалею… Гляди, Ойкумена, гляди! Кто тут в грехах, будто угольщик в саже? Чьи добродетели можно собрать в закрома? Черт побери! Эта дрянь меня сводит с ума! Заперся в доме и носу наружу не кажет…

* * *

Кардинал-советник:

Сын мой, я вызвал вас тайно. Считаете, странно? Вовсе не странно! Как честную Божью овцу, Зная вас…

Санчо:

Падре, уж лучше скажите «барана» — Божьим бараном мужчине быть больше к лицу!

Кардинал-советник:

Сын мой, оставим крестьянам пастушьи сравненья! Вы — горожанин, торговец. Считай, вы — народ!

Санчо:

(подбоченясь)

Да, я народ! Я — народный народ, без сомненья! Трижды народный народ!

Кардинал-советник:

И народное мненье Мне интересно узнать, так сказать, тет-а-тет. Друг ваш — поэт…

Санчо:

Да, поэт!

Кардинал-советник:

Вы — поэта сосед, Значит, культурная личность, знаток, театрал…. В курсе ли вы, что есть мнимо счастливый финал?

Санчо:

Ясное дело! Представьте, что вы у ней дома, Дело дошло… Ну, короче, дошло! Крепче лома Ваш…

Кардинал-советник:

Да, я понял.

Санчо:

И в самом финальном конце Вы понимаете: дело не в нем, подлеце, Дело-то в ней!

Кардинал-советник:

Я не понял.

Санчо:

Она

засыпает! Морщится, кривится, чешется, сладко зевает, И засыпает! А ты хоть долбись до камней… Это есть мнимо счастливый финал, как по мне.

Кардинал-советник:

Вы мне открыли глаза на сценический казус! Поговорим о политике.

Санчо:

Жду лишь приказа!

Кардинал-советник:

В городе зреет побоище, смута дворян Из-за поэта. Скажите мне, Божий баран, Если поэта тихонько спровадить в канал…

Санчо:

(с пониманием)

Будет ли это нам мнимо счастливый финал?

Кардинал-советник:

Слышал, гуляет он вечером возле канала…

Санчо:

Он не гуляет!

Кардинал-советник:

А вы пригласите, каналья! И незаметно прижмитесь к поэту бочком, И по-соседски, могучим народным толчком, Мнимо счастливый финал обеспечьте-ка мне, Так, чтобы плач на поминках, но счастье в стране. Я же подброшу редисочки в ваш огород…

Санчо:

Знаете, падре, что скажет на это народ? С этакой дичью идите к убийцам-ворам, Я хоть и Божий баран, но совсем не баран!

* * *

Герцог:

Он мне не друг. Какие тут друзья? Свет не одобрит, родственники взвоют — У герцогов в друзьях сидят князья, И то не каждый. Воевать нельзя С маркизом! Выдать парня головою? Зачтется ль мне поэта голова, На правеже Господнем? Черта с два!

Призрак Федерико:

(мерещится герцогу у окна)

Мой принц, я вам не друг, Я — тля из ваших слуг, Пускай мои стихи Отпустят вам грехи!

Бесы:

(по углам)

Ха-ха! Хо-хо! Хи-хи!

Герцог:

Он мне не сын. Мне хватит сыновей Без всяких низкородных щелкоперов! Пусть он — щегол, синица, соловей, А я одним движением бровей Казню, прощаю и решаю споры. Кто, как не я, воздвиг его судьбу? Мне и велеть: «Поэт, лежи в гробу!»

Призрак Федерико:

(мерещится герцогу возле кровати)

Мой принц, я вам не сын, Бегут мои часы, Господь вам судия — Не я, не я, не я…

Бесы:

(по углам)

Хо-хо! Ко-ме-ди-я!

Герцог:

Он мне никто. И звать его никак, И все, что было — не было ни разу. Да, я еще держу себя в руках, Но мне витать не должно в облаках, Рискуя подхватить войны заразу! Слаб человек, душа его и плоть… Господь простит, на то он и Господь!