Колесо на крыше

Дейонг Мейндерт

Ребята прибавили шагу и оглянулись на учителя. Но тот молчал. Тогда они покатили быстрее. Учителю пришлось почти бежать, но он почему-то совсем не сердился.

— А ну, ребята, давай! — шепнул Йелла товарищам и заорал, подражая Янусу:

— Прочь с дороги, чернь, Янус едет!

Янус подался вперед — не терпится ему, и ребята понеслись что было сил. Кресло так прыгало на ухабах, что Пиер и Дирк едва удерживали его. А Янусу хоть бы что — шутит, смеется, вот крикнул что-то проходившей мимо женщине. Когда выехали за деревню, Ээлька

поотстал — так быстро бежать он не мог.

Домчались до канала мигом, все, кроме Януса, запыхались. Он хотел было сразу впрячь всех в работу, но учитель возразил:

— Мы же всю дорогу бежали. Дайте хоть отдышаться немного. А то у меня сердце сейчас прямо в канал выпрыгнет — никакими граблями не достанешь.

— Дышите сколько хотите, — разрешил Янус, — а я пока посмотрю, что в канале делается. И он поехал к крутому берегу. Учитель прилег было на траву, но тут же вскочил — как бы Янус вместе с креслом не свалился вниз — и придержал его. Йелла ухватился за одно колесо, Пиер и Дирк — за другое. Последним подоспел Ээлька. Пыхтя, как паровоз, он тоже уцепился за кресло.

А Янус словно и не замечал, что все опять вокруг собрались. Он низко наклонился — если бы не веревка, упал бы в воду — и стал шарить граблями по дну канала. Но все напрасно. Похоже, Янус засомневался.

— Там столько грязи, что до дна не достать. Может, обод уже в Китай унесло. Давайте, учитель, пошлем телеграмму: «Утонул обод. Если найдете, просьба вернуть».

Но никто не улыбнулся. Ребята уныло смотрели на канал. Ээлька вышел вперед, пригляделся:

— Смотрите-ка, вон ступица лежит.

— Да, без граблей бы туго пришлось.

Янус снова стал шарить по дну. Он наткнулся на что-то твердое, зацепил граблями.

— Ага, готово, — сказал он наконец и вытащил… старое эмалированное ведро, полное грязи. Янус разозлился и отшвырнул его подальше, чтобы не мешалось. Потом повернулся к Ээльке: — Вот что, парень, достань-ка пока ступицу, а там сообразим, что делать.

— Дай-ка я слазаю, Ээлька. — Учитель взял грабли. — А то скучно без дела. — И стал спускаться к воде.

Мальчишки откатили Януса от обрыва, и он приготовил веревку.

— Сейчас придет учитель, принесет грабли, привяжем веревку, тогда уж точно достанем. Хватило бы ее до дна, а обод-то я выловлю. С веревкой да граблями найдем. Вот увидите. Да, веселый денек! Почище того, когда мне акула ноги отхватила! — И он заговорщицки подмигнул Пиеру и Дирку.

Йелла рот раскрыл от удивления, а у Ээльки глаза на лоб полезли.

— Как? Так враз обе и откусила? — с ужасом спросил он.

— Откуда

мне знать, враз или не враз, — пожал плечами Янус, — я что, считал, что ли, сколько раз она меня тяпнула?

— А вы что же?

— А я ей за это — по зубам!

Йелла и Ээлька замерли от страха, зато Пиер потешался вовсю.

— Но она все-таки отхватила обе ноги, — напомнил он.

— Но не разом же! — Янус свирепо сверкнул глазами. — Она еще с резиновым сапогом не справилась, а я ей как двину по зубам другой ногой! Тут я, конечно, маху дал. Так она озлилась, что и вторую ногу откусила. А больше уж мне нечем было ее по зубам бить.

— Наверное, эту акулу с резиновых сапог понос прохватил, вроде как от незрелых вишен, — с серьезным видом сказал Пиер.

— Как меня в прошлом году, — с удовольствием подхватил Йелла.

Ээлька прямо трясся от нетерпения — так хотелось расспросить про акулу. Но Янус увидел учителя со ступицей в руках и тотчас приказал везти его к каналу, некогда рассказывать. Он привязал к граблям веревку, закинул глубоко в канал и начал тянуть. Вдруг грабли за что-то зацепились.

— Ну, держите крепче. Это точно обод, сейчас выловим, не будь я Янус.

Его огромные сильные руки напряглись. Он потянул веревку изо всех сил, на шее вздулись жилы, на руках набухли мускулы.

Неожиданно что-то треснуло. Ребята, державшие кресло, покатились назад. Веревка так и осталась у Януса в руках, а в воде плавала ручка от граблей.

— Итак, единственные на всю Приморку грабли приказали долго жить, — мрачно сказал Янус. Никто не ответил. Все с испугом смотрели на ручку от граблей.

— Не беда, придумаем что-нибудь. — Голос у Януса вдруг стал подозрительно бодрым. — Поехали назад в Приморку, чем могу — помогу.

Наступило тягостное молчание. Вдруг Янус вскинул голову.

— Слышите? — Он поднял руку, чтобы не шумели. И вновь прислушался.

Ветер донес едва слышные крики. Да, вроде кричат женщины. Где-то на другом конце деревни, у дамбы. Снова порывом ветра донесло далекие голоса.

Янус решительно взялся за колеса своего кресла и повернул к деревне.

— Женщины кричат. Что-то стряслось. — Он бросил взгляд на флюгер на колокольне, на заходящее солнце, определяя время и направление ветра. — Начинается прилив. Наверное, овцы забрели в море, а вода стала прибывать, скоро совсем затопит. Глупые. Овцы и есть. Поехали. Обод подождет.

Ребята быстро выкатили кресло Януса на дорогу. Он снова поднял руку — тише! Сначала ничего не было слышно, потом донеслось позвякивание и дребезжание.

— Жестянщик, это едет жестянщик, — определил Йелла.

Они заспешили было дальше, но Янус остановил их.

— Дождемся фургона, на нем быстрее до дамбы доедем.

На дороге показалась повозка. Миновала поворот, затем мост. Лошадь бежала резво, кастрюли и сковородки, раскачиваясь на веревках и подпрыгивая, бряцали и дребезжали на разные голоса.