Колесо судьбы. Канон равновесия
Шрифт:
Расстались мы, если так можно выразиться, союзниками. Правда, я забыл у него свой плащ. Но возвращаться было бы глупо, не так ли?
Форт Пирр, отдаленная окраина страны.
Пару месяцев спустя
Над башнями приграничного форта, запиравшего вход в узкое горное ущелье, плескались на зимнем ветру невиданные доселе знамена: на одном из них, насыщенно-черном, красовалась серебряная крылатая фигура, на втором, сияюще-белом, вздыбился в полупрыжке крылатый черный дрейг. Из ущелья вот уже который день подтягивались кхаэли Клана Дрейпада верхом на грельвах. По одному, по двое, иногда дюжиной-двумя
Я нарочно не мешал Светлым вести себя так, как они того пожелают — пусть получше припугнут смертных. Может, это отобьет у них охоту меня предавать. Обидно, что власть над ними приходилось держать на страхе а не на уважении, но иного выхода не было. Раз уж решил изображать завоевателя — придется идти до конца.
Князь Дрейпада прибыл последним — ему нужно было закрыть переходные врата в долине за ущельем. Место это мы выбирали не случайно: про Долину Садов Вечности, сколько я себя помню, ходили самые причудливые и жуткие слухи. Каких только демонов не порождала человеческая фантазия! Один другого страшней. Послушаешь да представишь подобные рожи на ночь — и бессонница обеспечена. Нет, странные, наполовину прозрачные бесплотные существа там и впрямь иногда появлялись, но вреда никому не причиняли. Это место, овеянное народной молвой, великолепно подходило для появления «потусторонней» армии столь же «потустороннего» завоевателя.
Князя я встречал лично перед воротами форта. Мрачный, закованный в черненую сталь всадник на белом с рыжими подпалинами грельве стремительно приближался. А я изо всех сил старался убедить себя, что не стоит на него рычать — он ведь явился из текущего потока времени, и про то, что у него родится сестра, ни сном ни духом не подозревает, со мной лично не знаком. К чему ревность?
Но все равно хотелось поднять дыбом загривок.
Он спешился, шлепком отправил свою зверюгу к нескольким, топтавшимся во дворе, поклонился. Стоял в трех шагах, чтобы не нависать надо мной всем своим ростом. Главное — не показать ненароком раздражение, напомнил я себе.
— Рейдан эль Сарадин ан'Дрейпада, к вашим услугам, Эль-Тару. Прислан Отцом Отцов по договоренности в качестве Хранителя Смерти доколе во мне будет нужда. Воины мои помогут вам обеспечить успешное разрешение разногласий.
— Это честь для меня, — я поклонился ответно, про себя размышляя, каким образом Владыка Света узнает о моих делах, напрочь отметая временной поток. Воистину, при всей добродетельности Кетар иногда заставлял себя опасаться.
Обмениваясь любезностями (правда, из-за сильного хэйвийского акцента и временного сдвига понимал я его через слово), мы двинулись к дому коменданта. Дворянские сынки, проходя мимо, шарахались прочь, простые воины спокойно занимались своими делами — им пугаться было некогда. Комендант, весьма скромный провинциальный служака, старался не попадаться на глаза, разумно рассудив, что с «нежитью из могилы» лучше не связываться. Когда получасом позже, грея руки о кружку с горячим чаем, Рейдан спросил об этом, пояснил я, надо признать, с большим удовольствием:
— Самый действенный способ заставить предателей прижать хвосты — напугать. Да так, чтоб они и думать забыли интриги плести. Ну вот я и устроил ночной рейд по спальням самых упрямых и несогласных. Представь себе, посреди лунной ночи распахивается окно, в него с воем и порывами ветра влетает свежеоткопанная нежить для верности еще и с душком — и замогильным голосом вопрошает: «Как ты посмел меня предать?!» Или еще что-нибудь в этом роде. Кто нервами послабее, те прямо на месте и скончались, кто покрепче — только воздух испортили. Ну и без женского визга тоже не обошлось… Морок я уж больно хороший навесил. К сынкам упокоившихся я потом явился в живом виде и хорошенько напомнил, кому
Кхаэль усмехнулся в усы, явно представив себе эту картину.
— Ну вот, ты их поубивал, а мне теперь души собирай. А я Жнецов лишний раз вызывать не люблю.
Час от часу не легче — Хранитель Смерти, который не любит свою работу. Неудивительно, что в будущем у него пошатнется рассудок. Однако, после того, как сбежало неизвестно куда это некромантское отродье Юфус, Колонны почему-то не выбрали взамен никого другого, и теперь князь-дрейг вынужден тянуть лямку за двоих. Эх, не выйдет из этого ничего хорошего…
— Я думаю обойтись как можно меньшими потерями с обеих сторон. Ни к чему лишние смерти, когда с Равновесием и так что-то не то.
Он кивнул и поежился, прижал отблескивающие черной с прозолотью чешуей крылья к бокам и плечам. Что видят его глаза? Серую сумеречную хмарь Предгранья? Или здесь полно мертвецов? Я решил об этом не спрашивать. От греха подальше.
— Когда выступаем? — спросил он, отставив недопитый чай.
— Через пару дней, когда люди немного привыкнут.
Он снова молча кивнул, не то ленясь, не то боясь произносить слова лишний раз. Что-то в нем было странное, я никак не мог распознать, что именно. С одной стороны, на месте Кетара я бы тоже гордился таким сыном — его алмазная честь вызывала восхищение, в душе не чуялось ни подлости, ни гнили. Но стоило только вспомнить, каким он становится, когда впускает в свое тело Маара, как в голове начинал бить тревожный колокол. Да и сейчас из ярких золотых глаз на меня будто смотрели два разных существа.
И одно из них мой внутренний зверь отчетливо требовал убить.
Я отмахивался.
Этот поход люди запомнили надолго. Ниерр сковала суровая зима, мы шли по устоявшимся зимним дорогам, по замерзшим рекам от города к городу, от замка к замку. Армия почти на треть была собрана из кхаэлей Клана Дрейпада, как на подбор рослых крылатых полудрейгов. Они шли в авангарде, пугая крестьян чешуйчатыми стальными бронями, когтистыми лапами да громадными крыльями из-под плащей. Над гнездами непокорных вельмож снимали доспехи и поднимались на крыло, дымясь разгоряченными телами на лютом морозе. На все попытки сбить, неважно, магией ли, арбалетными болтами, стрелами из лука — отвечали беззвучными багровыми лучами из незаметных на расстоянии тонких золотых стерженьков на нефритовых рукоятках. Оплавленный камень разлетался кусками, дерево полыхало. Страшные в своей боевой ярости, они волевыми ударами вгоняли людей в ступор, по-хозяйски приземлялись внутри стен и распахивали нам ворота. А дальше — пленники, выкупы, вассальная присяга…
В городах частенько приходилось драться с ополчением прямо на улицах, и вот тут раненые бывали и с нашей стороны. Особенно доставалась дрейпада с их перепончатыми крыльями, которые легко можно было пробить стрелой навылет. И несмотря на все наши старания, погибших порой бывало много — но такова цена за спокойствие и порядок, которую бунтовщики пожелали заплатить сами.
Чем ближе мы, усталые, полуголодные и злые, подходили к Тореадриму, тем сильнее становилось напряжение. Кланы делали вид, что нас не замечают, поскольку заняты рингарцами, тактично исчезали с нашей дороги, и мы шли, не встречая их сопротивления… Пока в предместьях столицы не натолкнулись на армию, поднятую «под копье» моей фавориткой.
Нет, она честно пыталась защитить город от завоевателя теми способами, какими могла. И она была очень хорошей некроманткой. Поднятые трупы это так, мелочь, развлечение. Не надеясь на помощь «перетрусивших» Кланмастеров, она призвала тени и вселила их в обычные доспехи и оружие. Вот тут усталые кхаэли сбавили напор, а мои вояки опешили и слегка струхнули. В самом деле, вы пробовали драться с пустыми железяками, которые вообще не сдерживает предел телесных возможностей? Нет? Ну попробуйте, а я на вас посмотрю.