Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи
Шрифт:
– У тебя есть секреты, – заключил он. – И не только от меня. От всей Башни.
– Бывает, без секретов не обойтись, Гавин.
– Неужели нельзя поделиться ими со мной? – Гавин помедлил, но потом заговорил вновь. – Эгвейн, я боюсь, что убийца придет за тобой. У тебя ведь нет Стража.
– Вне всякого сомнения, она объявится здесь. – Эгвейн коснулась лежавшего на столе предмета. Похоже, то был потертый кожаный ремень, навроде тех, какими наказывают преступников. Очень странно…
«Она?»
– Эгвейн, умоляю, объясни, что
Какое-то время Эгвейн смотрела на него, а затем вздохнула:
– Ну хорошо. Я рассказала об этом женщинам, занятым расследованием. Пожалуй, стоит и тебе рассказать. В Белой Башне появилась одна из Отрекшихся.
– Что? – Гавин непроизвольно схватился за меч. – Где? Ты взяла ее под стражу?
– Нет, – ответила Эгвейн. – Это она убила сестер.
– Откуда ты знаешь?
– Мне известно, что Месана здесь. Во сне я видела, что это так. Она скрывается среди нас. Убиты четыре Айз Седай. Это она, Гавин. Других разумных объяснений я не вижу.
Гавин не стал задавать лишних вопросов. Он был в курсе, что Эгвейн сновидица, хотя почти ничего не знал о Сновидении. Говорили, что этот талант во многом похож на Предсказание.
– Я не стала оповещать об этом всю Башню, – продолжила Эгвейн. – Боюсь, если сестры узнают, что среди нас затаилась Отрекшаяся, все станут подозревать друг друга, и случится новый раскол, как уже было при Элайде. Дела и без того обстоят не самым лучшим образом – когда все думают, что Черные сестры Перемещаются в Башню и совершают убийства. Но у Айз Седай хотя бы не возникает ненужных подозрений, а Месана, наверное, думает, что я не знаю о ее присутствии. Вот он, тот секрет, о котором ты выспрашивал. Мы охотимся не на Черную сестру. Наша цель – одна из Отрекшихся.
Если задуматься, то новость пугающая… Но не ужаснее, чем Дракон Возрожденный, разгуливающий на свободе. О Свет! Отрекшаяся в Белой Башне? Почему бы и нет? Это правдоподобнее, чем Эгвейн на Престоле Амерлин!
– Разберемся, – твердо пообещал Гавин, хотя не чувствовал особой уверенности.
– Одним сестрам я велела тщательно изучить рассказы о себе всех, кто находится в Башне, – сказала Эгвейн. – Другим поручено подмечать подозрительные слова и поступки. Мы найдем ее. Хотя не знаю, как обеспечить женщинам безопасность, не провоцируя еще большей паники.
– Стражи, – упрямо повторил Гавин.
– Я подумаю об этом, Гавин. А пока у меня есть просьба.
– Сделаю все, что в моих силах, Эгвейн. – Гавин сделал шаг к ней. – И ты об этом знаешь.
– Неужели? – сухо спросила она. – Это хорошо. В таком случае перестань по ночам караулить у меня под дверью.
– Что-что? Эгвейн, нет!
– Вот видишь? – покачала она головой. – Первым делом ты начал обсуждать мой приказ.
– Такова обязанность Стража, когда речь заходит о его Айз Седай! – Этому Гавина научил Хаммар.
– Ты мне не Страж, – отрезала Эгвейн.
От этих слов Гавин застыл на месте.
– Кроме того, – продолжала
– Ты что, решила стать приманкой? – едва сумел выговорить Гавин. – Эгвейн, это безумие!
– Нет. Это безысходность. Пойми, Гавин, я отвечаю за этих женщин, и теперь они гибнут одна за другой. Их убивают по ночам, а ты сам сказал, что вскоре нам понадобится каждая Айз Седай.
Впервые из-под маски Амерлин проступила усталость – в изнуренном голосе, в сцепленных перед собой пальцах, в едва заметной сутулости, – и Гавин вдруг понял, что Эгвейн держится из последних сил.
– Я велела сестрам изучить все сведения, которые можно отыскать о Месане, – продолжила она. – Гавин, эта женщина – не воин, а руководитель, педантичный организатор. Если я вступлю в схватку с ней, то смогу ее одолеть. Однако сперва ее надо найти. Выступить в роли приманки – это лишь часть моего плана. Да, ты прав, это опасно. Но я приняла все меры предосторожности.
– Мне это не нравится. Совсем не нравится.
– Обойдусь без твоего одобрения. – Эгвейн взглянула на него. – Просто поверь, что так надо.
– Я тебе верю, – сказал Гавин.
– Тогда подкрепи эти слова делом. Больше ничего не прошу.
Гавин скрежетнул зубами, потом поклонился и вышел, постаравшись – и не преуспев в этом – не слишком сильно хлопнуть дверью кабинета. Сильвиана смерила молодого человека неодобрительным взглядом.
Покинув покои Амерлин, Гавин отправился на тренировочный плац, который пробуждал у него столь нерадостные мысли. Ему необходимо было поупражняться с мечом.
С глубоким вздохом Эгвейн откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Почему же при разговоре с Гавином так непросто держать чувства под контролем? В такие моменты ей острее всего казалось, что Айз Седай из нее никудышная.
В ней бурлило множество эмоций, будто несколько сортов вина, смешанных в одном кубке: гнев, вызванный упрямством Гавина, страстное желание упасть в его объятия, но в первую очередь – смятение, ибо Эгвейн никак не могла понять, чего ей хочется больше – конфликта или ласки.
Сумев пробить ее броню, Гавин нашел путь к ее сердцу. Его страсть завораживала, но и пугала Эгвейн: не выйдет ли так, что после связывания узами ей передадутся эмоции Стража? Разве не так они работают? Каково это – оказаться соединенными узами, переживать чувства другого человека?
Эгвейн желала ее – этой связи, что была у других Айз Седай. К тому же очень важно, чтобы рядом был человек, на которого она может положиться, способный оспорить ее решения – разумеется, наедине. Человек, который видит в ней Эгвейн, а не Амерлин.