Коллекционер душ. Книга 3
Шрифт:
— Кто ты? — шепотом спросил я.
— Меня зовут Людмила, — ответила дочь Германна. — Если хочешь выжить, ты должен меня слушаться.
— Ты дочь Аввакума Ионовича? — на всякий случай уточнил я.
В синих глазах девушки проснулся интерес.
— Он прислал нас, чтобы мы помогли тебе, — добавил я.
— Вас?
— Да. Меня, Элаизу и еще одну девушку. Насколько я понял они сейчас внутри, — я указал в сторону старого «ЗИЛа».
— Значит они искали меня… — подытожила одну из своих мыслей Мила.
— Да, — подтвердил я. — Но что здесь
Девушка сняла рюкзак, достала из него фляжку, убрала в сторону маску и пригубила.
Я подметил, что каждая деталь ее образа сделана не просто так. Например, закрыв дыхательные пути, она не вынуждена постоянно глотать частицы этого пепла. За столько лет, проведенных здесь, от этого можно и умереть.
Когда Людмила утолила жажду, она снова закрыла лицо и сказала:
— Элаиза попалась в лапы Раневскому.
— Раневскому? Это еще кто такой?
— Аристократ. Он занял тело бездомного, попавшего сюда пару лет назад.
— Пару лет назад? Насколько я знаю, такие одаренные мечтают поскорее покинуть это место, а не обживаться здесь.
— Зависит от одаренного. И от рода его деятельности. Тише!
Двери в кузове грузовика аварийной службы с грохотом распахнулись. Людмила выглянула из-за камня. Я последовал ее примеру.
Обросший бомж вышел из машины и подтянулся. Мужик достал из-под грузовика старый железный таз. Загремел им на всю округу, бросив на самодельный каменный пьедестал. Сходил за ведром, вернулся и перевалил в тару какие-то потроха. Свистнул и зашел обратно в машину. Сильно хлопнул дверями за собой.
Через минуту с округи сбежались адские гончие. Как гиены, боязливо поджав уши, они крались к еде. В один момент, почти одновременно, набросились на подачку и принялись поедать содержимое.
— Это же не внутренности моих спутников? — спросил я, снова спрятавшись за валун и навалившись на него спиной.
— Нет, — Людмила, не отрываясь следила за тем, как лакомятся псы.
— Помоги мне спасти девчонок, и мы все вместе сможем уйти во внешний мир.
— Как тебя зовут, парень?
— Костя.
— Слушай, Костя. Не все так просто как тебе кажется…
Людмила резко замолчала и подняла руку, тем самым приказывая мне тоже перестать издавать звуки. В тишине, которую перебивало лишь чавканье пережевывающих добычу гончих, мы дождались, когда они закончат трапезу и разойдутся.
— Так ты поможешь мне? — нетерпеливо спросил я, поняв, что опасность миновала.
— Ты очень смелый мальчик, Костя, — дочь Германна села передо мной на корточки. — Но та девица, которую ты так хочешь спасти, совсем не заслуживает этого. Мой отец прислал тебя за мной, верно? И я очень благодарна тебе за то, что ты согласился помочь. Но теперь надо выбираться отсюда как можно скорее. Пока духи не вернулись и не помешали нам. Остальное, если хочешь, я объясню по пути.
Она схватила меня за кисть и потянула. Но использовав старый-добрый прием, повернув руку в сторону большого пальца захватчика,
— Что ты делаешь? — глаза щитницы от удивления широко раскрылись.
Я помедлил с ответом.
Конечно, оставить принцессу горцев здесь и вытащить Людмилу быть может было бы правильно. Что может случиться с бессмертной девочкой-призраком? Но оставлять ее судьбу на волю случая не дальновидно. Кто передаст мне способность гипнотизеров, которая поможет мне освободить мать, если не Элаиза? Ну ладно. Бог с ней, с принцессой горцев. А как же Агата? Да, готка, итак, приняла решение разделить свою жизнь с одной из душ. Но оставлять ее здесь и обрекать неизвестно на что, тоже неправильно.
— Слушай, — я выставил ладони перед собой, — Я знаю, что девчонка поступила подло. И, наверное, она заслуживает остаться у этого Раневского, чем бы он ни занимался, но…все-таки она раскаялась.
— Раскаялась? — усмехнулась Людмила.
— Да. Именно Элаиза в итоге пришла к твоему отцу и рассказала, что ты жива. Без этого я вряд ли бы когда-нибудь оказался здесь.
Щитница встала и подтянула лямки своего рюкзака.
— Я вижу ты уже знаешь эту историю, — выдохнула она. — И рассуждаешь совсем взрослый.
Она внимательно посмотрела на меня, словно увидела мужчину, а не мальчика. Улыбнулась и добавила:
— Давай я расскажу тебе кое-что. У меня есть дочь. Наверное, чуть младше тебя. Я не видела ее много лет и даже не представляю как она выглядит сейчас. Из-за того, что Элаиза не показывала мне выход отсюда, эта девочка была вынуждена расти без матери. Понимаешь? Поставь себя на ее место. Не на мое. Каково для ребенка потерять мать в столь юном возрасте? Каково всегда засыпать в любящих объятьях и однажды больше никогда не почувствовать их? Мне не дано узнать, что на самом деле творилось у моей дочери на душе, но ясно, что ничего хорошего.
Я мог бы отпустить Людмилу. По моим следам она легко отыскала бы выход и уже через пару часов имела бы возможность обнять своего отца и свою дочь. Но не зная кто такой Раневский и смогу ли я с ним справиться, отпускать человека, сумевшего выживать тут на протяжении долгих лет, мне не хотелось. Значит нужно убедить дочь Германна помочь мне, несмотря на всю ее ненависть к принцессе горцев.
— Если ты не пойдешь со мной по своей воле, я вытащу тебя отсюда силой, — вдруг заявила щитница.
В старом «ЗИЛе» что-то громыхнуло. Мы оба интуитивно притаились и в полной тишине подождали не произойдет ли еще что-то. Когда я понял, что угрозы больше нет, то снял с плеч рюкзак и достал из него записную книжку. В ней между листами я хранил черно-белую фотографию матери.
— Мне десять, — я протянул фото Людмиле. Она удивилась, но приняла карточку и вгляделась в нее. — Несколько недель назад моя мать пропала. Через какое-то время после этого я узнал, что она стала жертвой Санитара. Вижу по твоему лицу, что ты слышала о нем. Да. Я знаю где она сейчас, но не могу даже подойти и просто поздороваться с ней.