Коллекционер душ. Книга 5

Липарк Михаил

— Черт! — выругался я, запнувшись обо что-то, едва зайдя на этаж.

Встаю. Отряхиваю колени. Оборачиваюсь. Теряю дар речи.

— Кипяток? — роняю я и невольно морщусь, словно увидел мертвеца.

На инвалидном кресле-коляске сидит Парфенов. Бритая голова, черные перчатки на руках. Но аристократ не вызывает жалости. В его глазах сверкают молнии. На лице противная ухмылка. Мальчишка не похож на инвалида. Он просто псих, на которого даже смотреть жутко.

— Не ожидал, Фунтик? — скалится он.

Я не знаю, что ответить. Был бы

он полноценным парнишкой, я бы быстро поставил его на место. А пытаться влезть в конфликт с инвалидом — ниже поступка нет. Кем бы он ни был в прошлой жизни.

— Ты ведь решил, что переиграл меня, правда, Фунтик? — не может угомониться Кипяток.

И можно просто уйти, не слушая его. Но одаренный явно хочет пообщаться. Не успокоится, пока не расскажет мне того, что задумал.

— Кажется, ты переиграл себя сам, — я скрещиваю руки на груди, внимательно смотря в глаза своему оппоненту.

— И все? — удивляется тот. — Ты даже не перечислишь список моих ошибок. Не ткнешь меня носом в то, что я занимался магией крови и именно этим поступком дал тебе возможность упечь меня на Казачью Заставу?

— Ты все знаешь сам, — пожал плечами я. — Думаю, что ты в состоянии отличить причину от следствия. Того, что произошло уже не исправить. Просто сейчас мы находимся в той точке, когда все можно прекратить. Не усугублять ситуацию.

— Не усугублять ситуацию?! — взвыл Кипяток и поднялся на ноги.

Он хотел подойти и врезать мне, но не стал. Мы оба знали, что одно не осторожное движение и он свалится на пол.

— Я расскажу тебе кое-что, — упал обратно в инвалидное кресло бывший наследник главы клана электроников и принялся снимать перчатку.

Когда у него получилось, я увидел, что на ладони мальчика нет ни одного пальца. Поморщился. Неужели он отморозил себе все конечности, сбежав с поезда? Врачи не смогли сохранить ни одного пальца?

— Когда я ехал на север, я каждую минуту думал о том, как ненавижу тебя, — он снял вторую перчатку и там тоже не оказалось пальцев. — Все несчастья, которые теперь преследуют мой род случились только из-за тебя…

Хотелось бы мне объяснить Парфенову, что я просто защищался, но обозленному аристократу вряд ли что-то докажешь словами.

—…когда я сбежал с поезда и сидел в том лесу, у меня был выбор — отправиться на Заставу или вернуться в город, чтобы отомстить тебе. И я так сильно хотел, чтобы ты и вся твоя семейка страдали, что решил отрезать себе то, чего тут сейчас так не хватает, — он поднял свои беспалые ладони и жутко улыбнулся.

Вот больной ублюдок! Ясно одно — теперь этот аристократ не оставит меня в покое. Раз он зашел так далеко. Хорошо, что мама с Машкой в безопасности. Себя я защитить в состоянии. Но постоянно оглядываться придется.

— На долго у тебя еще запланировано выступление? — я показательно посмотрел на часы. — А то звонок скоро, а мы тут с тобой стоим болтаем.

Выражение лица Кипятка изменилось. Стало более жестоким. То, что я нисколько не испугался

только сильнее разозлило его.

— Ладно, я пойду. Чтобы не портить твою вдохновенную речь. Если нужно будет выговориться, кричи, — я махнул одаренному рукой развернулся, сунул руки в карманы и пошел по коридору.

Мой враг оказался гораздо серьезнее, чем я полагал. Если ему хватило ума додуматься до того, чтобы сделать из себя инвалида, ради того, чтобы не ехать на Казачью Заставу…такой человек способен на многое. Надо бы подумать о безопасности. Теперь ждать можно чего угодно и в любой момент.

— Ракицкий! — вскликнула Клаус, увидев меня, заходящего в кабинет и бросила в меня тряпку, которой стирала с доски. — Мы дежурим на этой неделе.

— Поздороваемся? — я протянул свободную руку однокласснице и, секунду поколебавшись, она ответила мне. Мы отбили свое фирменное приветствие.

Холодный прием. Видимо до сих пор чувствует себя неловко после того случая, когда ненароком предложила мне пожениться. Ох уж эти девочки. Нужно показать, что я уже обо всем забыл.

— Клаус, мне надо с тобой поговорить, — я вздернул подбородок, указав на наши места. — Пойдем присядем, пока не начался урок.

— Что случилось? — спросила взволнованно Жанна, когда мы оказались за своей партой.

— Видел сейчас в коридоре нашего старого друга.

— Парфенова? — догадалась она.

— Ага, — я кивнул. — Хочу попросить тебя, чтобы ты была осторожна. От него можно ожидать чего угодно. Попроси отца привозить тебя и забирать из школы некоторое время.

— Какая забота, — хмыкнула аристократка. — Я вполне могу о себе…

— Клаус! — прервал я ее, бросив серьезный взгляд. — Я серьезно. У него шарики за ролики заехали. Просто пообещай, что поговоришь с отцом.

— Ну хорошо, — выдохнула она. — Это не сложно.

Я достал учебники по Созерцанию и приготовился к уроку. Уже прозвенел звонок, но Ксения Вадимовна все не приходила. Яблоньский тоже задерживается. Я снова повернулся к Клаус.

— Ты знала, что герб рода можно выиграть в лотерею?

— Русское лото? Не смеши меня, Ракицкий, — улыбнулась она. — Лотерея — это пустая трата денег. Да, какие-то простолюдины периодически срывают джек-пот и получают право открывать бизнес и другие привилегии аристократов, но шанс один на миллионы, понимаешь?

— Значит надо сходить в библиотеку и узнать больше способов. Потом решать, как лучше поступить, — я откинулся на спинку стула и прикусил колпачок о ручки.

— Я уже была в библиотеке, — Клаус достала из портфеля ярко раскрашенную тетрадь с заметками. — И выписала некоторые зарегистрированные случаи получения герба рода. Не благодари.

— Серьезно? — встрепенулся я.

— Ты же рассказал мне о своих далеко идущих планах. Я подумала, что могу помочь.

Жанна положила тетрадь передо мной. Я открыл заметки и побежал по ним глазами. Благо почерк у аристократки был разборчивый и красивый.